Формирование российско-китайской границы - длительный процесс, начало которому было положено на рубеже XVII-XVIII вв. Истории этого вопроса посвящено множество работ. Порядок договорного определения границ между государствами обычно складывается из двух этапов: делимитации и демаркации. При делимитации представители государств договариваются об общем направлении границы с обозначением ее на карте, описание ее прохождения содержится в специальном договоре.

Затем осуществляется демаркация - граница проводится на местности, устанавливаются пограничные знаки и составляется протокол с описанием прохождения границы и карта с нанесением на нее пограничной линии. Совершенно ясно, что, помимо текстовых документов, одними из основных документов при установлении границы являются географические карты, и одной из составляющих процесса установления границы - составление карт.

Русское государство начало предпринимать попытки установить добрососедские отношения с Китаем еще со второй половины XVII в. Это явилось важным стимулом в том числе и к составлению карт Сибири и пограничных территорий. Еще посольству Н. Г. Спафария 1675 г. был дан наказ составлять по пути следования географические чертежи "дорог, на которые места из Москвы в Китай и из Китая к Москве ехал". История картографических работ посольства Н. Г. Спафария убедительно воссоздана на основе архивных документов историком Б. П. Полевым.

Отчетный чертеж Н. Г. Спафария 1677-1678 гг., выполненный на основании составлявшихся по пути - в традициях русской картографии того времени - маршрутных карт-чертежей, до настоящего времени не найден, а представление о нем дает карта-чертеж, опубликованная иезуитом д'Аврилем в 1692 г. Историк картографии Л. С. Багров в журнале "Imago mundi", Т. IV (Stockholm, 1948) опубликовал сведения о чертеже, который он посчитал чертежом Н. Г. Спафария. Воспроизведение этого чертежа, также с указанием на авторство Спафария, поместил в "Атласе географических открытий в Сибири и Северо-западной Америке XVII-XVIII вв.".

Однако Б. П. Полевому удалось доказать, что этот чертеж составлен не Спафарием, а лишь по материалам посольства Спафария. В наибольшей степени граница между Русским государством и Китаем определилась под влиянием Нерчинского договора 1689 г., а также Буринского и Кяхтинского трактатов 1727 г.

Как известно, Нерчинский договор от 27 августа 1689 г. был крайне неудачным для Русского государства: страна теряла немалые земли. Оба государства признали договор, однако он не был ратифицирован ни русскими, ни китайскими высшими органами власти. 27 августа "…лета 7197-го августа 27 дня". - дата составления договора Головиным, принятая в исторической литературе. Подписание же договора состоялось 29 августа 1689 г. С точки зрения международного права, на переговорах в Нерчинске русско-китайская граница была не установлена, а лишь намечена в общих чертах. Что же касается документального оформления договора, то стоит напомнить, что "стороны при его подписании не обменивались картами с нанесенной на них линией прохождения границы между двумя странами.

А в связи с тем, что привязка договора к местности была явно неудовлетворительной, то невозможно было провести демаркацию границы, и она не проводилась". Историк картографии Л. С. Багров предполагает, что и русское посольство под руководством Ф. А. Головина, и китайское имели при заключении договора свои карты этой территории. По Нерчинскому мирному договору 1689 г. между Русским государством и цинским Китаем были разграничены земли от р. Аргунь до р. Уда, но к западу от Аргуни пограничная линия тогда не была установлена.

Задачу составления карт русское правительство поставило перед посольством голландского уроженца Эверта (Елизария) Избранта Идеса, направленным в Китай в 1693 г. для выяснения того, как цинское правительство относится к Нерчинскому договору. И хотя вопрос остался нерешенным, карта "Nova tabula Imperii Russici, ex omnium accuratissimis…", составленная Идесом на основе его собственных наблюдений и хорошо сейчас известной карты Тартарии географа, амстердамского бургомистра Н. Витсена, была опубликована в путевых заметках Идеса, изданных в 1704 г. в Амстердаме благодаря помощи Витсена.

Вопрос об урегулировании территориального вопроса с Китаем постоянно находился в поле зрения царя Петра I. Еще в 1699 г., накануне Северной войны, Петр I потребовал для ознакомления все материалы по Нерчинскому договору и данные о возможностях развития русско-китайской торговли. Результаты нескольких новых дипломатических миссий не привели ни к каким ощутимым результатам. Неудача посольства в Пекин Л. Измайлова 1719 г. заставила русское правительство искать дружественных связей с Джунгарией, чтобы таким путем проложить торговый путь на юго-восток.

Джунгарское ханство (Калмыцкое государство), существовавшее в XVII-XVIII вв., занимало территорию между оз. Балхаш, горами Тянь-Шань и верховьями Иртыша. В 1635 г. союз братских племен создает Джунгарское ханство, в 1755 г. Джунгарское ханство перестает существовать как самостоятельное, побежденное Цинско-маньчжурской империей Айсиньгиоро Хунли. Но и оба направленные туда посольства - казачьего головы И. Чередова (1713 г.) и капитана от артиллерии И. Унковского (1721 г.) - не были успешными. Для нас же здесь важно, что в результате некоторых этих дипломатических миссий были составлены новые карты южных пограничных рубежей.

1) "Charta domini Contajschiae, composite a Joanne Ounkowski, capitaneo artilleriae a 1722 et 1723 ex cognitione, quam accepit a mango Contajsch…" Карта Контайшина владения, сост. Иваном Унковским, капитаном артиллерии в 1722 и 1723 гг.

2) То же на рус. яз.: "Карта партикулярная… Контайшина владения. Сочинена в 1722-м и 1723-м годах в бытность у Контайши от артиллерии капитана Ивана Унковского, и во оной по вопросам означены части китайского владения, тангутов и Казачьей орды, притом означены нумеры знатных мест".

3) "Карта партикулярная… Контайшина владения. Сочинена в 1722-м и 1723-м годах в бытность у Контайши от артиллерии капитана Ивана Унковского чрез геодезии ученика Григория Путилова, и во оной по вопросам означены, например, часть Китайского владения и Казачьей орды, при том изъяснение знатных мест… Подана 1724 году". Копия с изменениями, XIX в.

Переговоры о границе остались незавершенными.

Следующее же посольство, под руководством С. Рагузинского, было направлено только в 1725 г., уже после кончины Петра Великого, вступившей на престол Екатериной I, оно и завершилось подписанием Кяхтинского трактата и Буринского договора.

Итак, переговоры о границе с Китаем послужили поводом к непосредственному картографированию Сибири: составлению маршрутных карт-чертежей и обзорных карт обширной территории "Тартарии".

Вернемся к тому времени, когда Петр I, после неудачных переговоров в Джунгарии, снова заинтересовался вопросом о российско-китайской границе. За чередой неудачных попыток могла бы последовать еще одна, возможно, увенчавшаяся успехом, если бы не кончина Петра. Сведения об этих событиях, согласно рассказу обер-секретаря Сената И. К. Кирилова, изложенному в хорошо известной "Записке о Камчатских экспедициях" (1733 г.), таковы: в связи с возникшими между русским и китайским правительствами спорами по поводу пограничной линии Петр I, будучи, по словам Кирилова, в Сенате в декабре месяце 1724 г., потребовал "ландкарты Сибирским землям", но так как карты Сибири еще не было, то Кирилов предложил царю взамен Китайские карты, в которых были отчасти обозначены и пограничные земли Сибири, и напомнил ему о карте Камчатки, составленной геодезистом Иваном Евреиновым. Тогда Петр приказал Кирилову, "соединя камчатскую и китайские карты, на один лист положить".

Выполняя приказание, Кирилов "через одну ночь своеручно нарисовал" карту и передал ее царю". Впоследствии он видел свою карту у Я. В. Брюса, который, по словам Кирилова, получил ее от Петра I "для скопирования".

Эта история часто приводится со ссылкой на "Записку…" Кирилова как иллюстрация того факта, что обер-секретарь Сената умел составлять географические карты. Отметим, что не просто умел составлять, но, согласно изложенной здесь истории, мог прекрасно оценить достоверность и качество карт, существовавших к тому времени. Прежде всего, посмотрим, какие к концу первой четверти XVIII в. были "ландкарты Сибирским землям". Уже была составлена карта Н. Г. Спафария по результатам его посольства 1673 г., скорее всего, она хранилась в Москве, в Посольском приказе, уже была опубликована в 1704 г. в Амстердаме, в путевых заметках Избранта Идеса о его посольстве 1693 г., карта Сибири (Nova tabula Imperii Russici… - Авт.).

Уже существовала рукописная "Чертежная книга Сибири" С. У. Ремезова. И даже уже была знакома Петру I карта Тартарии амстердамского бургомистра, географа Н. Витсена, обнимающая громадную территорию от Новой земли до Каспийского моря, от Урала до Тихого океана. Почему же Кирилов вынужден был признать тогда, что карты Сибири "еще не было"? Очевидно, потому, что он понимал, что большинство этих карт уже значительно устарели, а от Витсена Петр и вовсе ожидал нового, исправленного и дополненного издания карты Тартарии. Во время встречи с Витсеном в Амстердаме участники Великого посольства (1696-1697 гг.) высказали ряд ценных замечаний по его карте, и Витсен дал обещание Петру I составить новую карту, для чего ему были высланы новые материалы о Сибири. Однако эта карта так и не была завершена. Итак, Петр, прекрасно понимая, что в его распоряжении находятся лишь устаревшие картографические материалы, велел Кирилову составить новую карту из имеющихся в наличии самых последних - карты Камчатки Евреинова и "Китайских карт".

Карта, которую "через одну ночь своеручно" нарисовал Кирилов, - это хорошо известная сейчас рукописная карта "Tabula geogaphica partis extremae orientalis Siberiae et Tartariae nec non novae terrae Kamtschatki atque insularum Japonensim, delineata partim secundum observations geodesistarum Joh. Jevreinov et [Fedor] Luschin, qui A. 1720 a Sereniss. Imperat. Petro M. Missi fuerunt, ut inquirerent, num Asia continens sit cum America, nec ne; partim desumta est ex tabula geographica accuratissima Chinensi a defuncto Chinae Monarcho Kamchi Imperatori Petro M. missa". - "Карта географическая части дальневосточной Сибири и Тартарии, а также новых земель - Камчатки и Японских островов. Составлена Ив. Кир. Кириловым на основании карты геодезистов: Ивана Евреинова и Федора Лужина, посланных Петром I в 1719 г. для исследования вопроса о том, соприкасается ли Азия с Америкой, и на основании китайской карты, присланной императором Кам-хи Петру Великому" хранится в Научно-исследовательском отделе рукописей Библиотеки РАН (НИОРК БАН).

В экземпляре книги В. Ф. Гнучевой из собрания Сектора картографии БАН на полях сделана приписка от руки простым карандашом: "Изменения в русский текст по сравнению с французским внесены в соответствии с указанием А. И. Андреева". В НИОРК БАН хранится еще один экземпляр карты (6, № 118), сходный с данной картой по внешним очертаниям, но с большим количеством этнографических и исторических комментариев. В этом же экземпляре книги на полях приписка простым карандашом: "По утверждению В. А. Бриллианта - копия № 117 снятая для Делиля".

Историк М. Г. Новлянская полагает, что подлинник карты Кирилова не сохранился, а имеющиеся в НИОРК БАН экземпляры карт Камчатки лишь дают представление о картографических работах И. К. Кирилова. Известен и еще один вариант карты на русском языке, опубликованный Л. С. Багровым в журнале "Imago Mundi". По словам Багрова, рукописная копия этой карты, сделанная Ж.-Н. Делилем, хранится в Национальной библиотеке в Париже. В опубликованном Иснаром списке карт, переданных Делилем в Морской архив в 1754 г., эта карта значится под заглавием "Камчатка и сопредельные страны (составленная) г. Кириловым (и им самим переданная). 1 лист".

На ней изображена территория Восточной Сибири, Монголия, Китай, Корейский полуостров, Камчатка, Курильские острова, Сахалин. Что же касается ее источников, о которых Кирилов упоминает дважды - здесь же, в титуле карты, и в "Записке о Камчатских экспедициях…", то карта Камчатки геодезистов И. Евреинова и Ф. Лужина также хорошо известна - это карта, составленная в результате организованной по приказу Петра I экспедиции 1720-1721 гг. для поиска берегов Америки со стороны Дальнего Востока.

Что же касается "точнейшей китайской карты, присланной императором Камхи Петру Великому", как сказано в титуле карты, или "Китайских карт, в которых были отчасти обозначены и пограничные земли Сибири", как пишет Кирилов в тексте "Записки…", то до настоящего времени точных сведений о том, что это были за карты, не имеется. В. Ф. Гнучева высказала предположение, что "под упоминаемой в заглавии Кириловской карты "Точнейшей китайской картой" должна подразумеваться карта Китая, составленная к 1721 г. на основании тригонометрических измерений, произведенных французскими миссионерами в 1708-1718 гг.".

Гнучева в примечании указывает: "Подробное описание работ французских миссионеров см.: Du Halde J. B. Description gйographique de l'Empire de la Chine et de Tartarie Chinoise. Tome premier, M. DCC. XXXV. Prйface, pp. XXVI-XLIII. Все карты этой съемки были изданы в это же время французским астрономом Д'Анвилем, см.: D'Anville J. Atlas general de la Chine, de la Tartarie chinoise et de Tibet. Paris, s. d.") Попытаемся разобраться в этом вопросе.

О том, что Петру I императором Кан-си (Кам-хи, Камхи), вторым императором династии Кан-си, правившим с 1661 г. до своей кончины в 1722 г., была послана карта Китая, известно пока только со слов И. К. Кирилова. С большой долей вероятности можно предположить, что карта была на китайском языке. В доступной научной и справочной литературе записи о получении карты не обнаружены, в "Реестрах" и "Росписях" карт личной коллекции Петра I, поступивших в Академию наук после его кончины, карта Китая не значится, что, впрочем, может объясняться тем, что составители этих перечней не смогли понять, какая территория изображена. На явные ошибки и небрежности в составлении этих перечней указывали авторы- составители первого подробнейшего каталога карт личного собрания Петра Великого. Кроме того, карта могла поступить не в личную коллекцию Петра, а в собрание Сената, именно в ведение И. К. Кирилова.

По отъезде Кирилова в 1734 г. в Башкирскую экспедицию находившиеся в Сенате карто- графические материалы первой геодезической съемки Российской территории - петровских геодезистов - были переданы согласно указу президента Академии наук барона И. А. Корфа от 30 июня 1735 г. в Географическое бюро (Географическую палату) академику И. Н. Делилю для того, чтобы он мог заниматься составлением Генеральной карты России. Можно предположить, что были переданы и другие картографические материалы, в том числе и карта Китая. Посмотрим, есть ли какие- нибудь сведения о карте Китая в собрании Географического департамента Академии наук.

Профессор Академии наук и художеств Г. Ф. Миллер по возвращении из Сибири, где в период Второй Камчатской экспедиции он провел десять лет - с 1733 по1743 г., посвятил свое время составлению истории Сибири и ее географической карты. Очевидно, что прежде всего он просмотрел все уже имеющиеся картографические документы и отдал распоряжение студентам и чертежникам Географического департамента АН копировать китайские и японские карты. Вскоре работы получили официальный статус: в июне 1745 г. вышло распоряжение Кабинета е. и. в. о снятии копии и переводе на русский язык Генеральной карты Китая.

1748-м годом датируются два представления Миллера, подтверждающие, что эти работы были начаты по его желанию. Это задание было завершено к январю 1746 г. Известно, что перевод карты был выполнен поручиком Ларионом (Илларионом) Рассохиным. Илларион Калинович Рассохин (1707 (1717?) - 1763 (не позднее 1770)). В 1729-1743 гг. он изучал в Пекине китайский и маньчжурский языки. По возвращении с 1745 г. работал в Академии наук и художеств в качестве переводчика и преподавателя. Здесь среди биографических сведений о нем есть следующее: в 1738 г. был произведен в прапорщики за "сыскание географической карты всего Китайского государства и за перевод ее". Пока трудно сказать, о какой именно карте здесь идет речь, возможно, тут просто неточно указана дата.

В то же самое время, 7 апреля 1746 г., был получен высочайший указ о том, чтобы (из-за недоверия к Миллеру) некоторые карты - Второй Камчатской экспедиции, Сибири, китайской границы - были переданы в Кабинет е. и. в., что очень затруднило для Миллера составление карты Сибири. Была ли при этом передана также копия на русском языке многолистной карты Китая, пока не ясно, возможно, нет.

Результат именно этой работы сохранился в Научно- исследовательском отделе рукописей Библиотеки РАН (НИОР БАН). Это рукописный картографический документ, записанный в каталоге под условным названием "Карты отдельных провинций Монголии и Китая на 37 планшетах. Подписывал и переводил с манчжурского и китайск. прапорщик Ларион Рассохин, копировал студ. Вас. Кузнецов и студ. Егор Павинский".

В действительности это не "карты отдельных провинций…", а многолистная - на 37 листах - карта обширной азиатской территории, обнимающая юг Сибири, Монголию, Китай, Корею и северную часть Индокитая с координатной сеткой от 55 до 20 параллели или от 55 до 20° с. ш. На всех 37 листах карты в левом нижнем углу указано, что "переводил и подписал поручик Ларион Рассохин". На листах карты сотни географических названий, иногда с пояснениями географического характера.

Вся карта состоит из семи рядов листов ("планшетов"), северной и южной границами каждого ряда служат параллели, отстоящие друг от друга на 5°: 1-й ряд - 55-50° с. ш.; 2-й ряд - 50-45° с. ш.; 3-й ряд - 45-40° с. ш.; 4-й ряд - 40 -35° с. ш.; 5-й ряд - 35-30° с. ш.; 6-й ряд - 30-25° с. ш.; 7-й ряд - 25-20° с. ш. Поэтому листы карты одинаковы по высоте, однако отличаются друг от друга по длине, поскольку здесь уже не было необходимости соблюдать такой порядок, и прежде всего потому, что разные ряды карты охватывают различные - по долготе - участки территории.

В Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук сохранилась рукопись на русском языке, носящая условное название "Начало Маппы Хинской часть первая, от градуса 55 даже до 50…". На самом деле это название лишь первой части рукописи, которая является полистной росписью географических названий многолистной карты Китая. Скоропись, не менее чем два почерка, 79 листов, на Л. 30 - Первый академический штамп. Третья часть - "от градуса 45 до градуса 40…" повторяется дважды, разными почерками: Л. 30-32 об. (только начало росписи) и Л. 34-46 об. соответственно. Роспись листов ведется с севера на юг, от запада к востоку, каждая часть включает в себя роспись листов одного ряда карты.

Ни автор, ни дата составления в рукописи не указаны, а в научной литературе ее авторство приписывается тому же Лариону Рассохину, при этом указывается, что это - "текст к немой карте Китая". "№ 18. Начало маппы [маппа - карта. - Прим. ред.] хинской. Часть первая от градуса 55 даже до градуса 50. - В лист. 79 л. Переплет - папка. Текст к немой карте Китая. Например: "Лист карты нумера 3-го под буквою Д". Даны названия мест с указанием градусов. Сразу оговоримся, что составлять такую грандиозную немую карту было ни к чему, потому что чрезвычайно трудно было бы отыскивать на ней нужные пунсоны и сопоставлять с названиями из рукописи. Так что верно будет лишь то, что это - перевод и роспись географических названий карты Китая. Но какой именно карты? Сравнение текста рукописи с картой, хранящейся в НИОРК БАН, показывает, что это - роспись верхних четырех рядов этой карты, от 55 до 35° с. ш. (совпадают количество листов в каждом из рядов и др.).

Иногда отличается написание слов, перевод которых дан на карте и в рукописи, например "река" - "бира" на карте, "пира" в рукописи. Но таких примеров немного. В рукописном описании содержатся сведения о географических наименованиях 22 листов карт, а в самой карте, в верхних четырех рядах, их 21. Правда, в рукописи к описанию листов первого ряда добавлено описание еще одного, дополнительного, листа, который в самой карте мог быть просто приклеен к крайнему в первом ряду листу. (Действительно, крайний лист первого ряда больше других листов по длине. - Авт.)

Количество географических названий на каждом из этих листов карты совпадает с их объемом в рукописи. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что хранящаяся в ПФА РАН рукопись, озаглавленная "Маппа Хинская…", является росписью - переводом на русский язык - четырех верхних рядов карты Китая, по крайней мере, той копии, которая сохранилась в НИОРК БАН. Попытаемся установить, копия какой карты перед нами.

События, описанные Кириловым, происходили в 1724 г., император Кам-хи скончался в 1722 г., а новая карта Китая, составленная при содействии французских иезуитов, была завершена к 1721 г. Следовательно, карта Китая могла быть прислана Петру I не позднее 1722 г. Можно с большой долей вероятности утверждать, что карта, присланная императором Кам-хи Петру I, которую Кирилов использовал для составления своей карты, и была той, 37-листовой (в нашем варианте) картой, перевод которой выполнил позднее Ларион (Илларион) Рассохин. Примечательно, что Кирилов в "Записке o Камчатских экспедициях…" написал о ней - "китайские карты", несомненно, имея в виду листы этой многолистной карты.

Прежде всего, нас убеждает в этом явное сходство в изображении на китайской карте и карте Кирилова обширной материковой территории. Напомним, что листы "Китайской карты" имеют координатную сетку, при этом меридианы вычерчены через 1°, а параллели - через 5°. Латинский вариант карты Кирилова также имеет координатную сетку, при этом параллели вычерчены так же, как на "Китайской карте" - через 5°, от 70 до 35° с. ш., а вертикальные линии, которые можно было принять за "меридианы", не подписаны, и, скорее всего, нанесены условно, просто для того, чтобы разграфить лист на квадраты.

Сравним интересующую нас территорию, от 55 до 35° с. ш., с аналогичной на листах "Китайской карты" - это первые четыре ее ряда. Очертания линии побережья, Корейского полуострова, Китайского залива в пределах широтных полос размером в 5° на карте Кирилова и "Китайской карте" совершенно совпадают, то же можно сказать и об изображении русел рр. Амур, Аргунь, Шилка и их притоков. Совершенно совпадают на обеих картах очертание и место расположения о. Сахалин. Географических названий в этой части карты почти нет, кроме редких названий рек, Корейского полуострова, Китайского залива, возможно, потому, что в то время карта еще не была переведена с китайского из-за отсутствия знающих китайский язык.

Всего в верхних четырех рядах "Китайской карты" 28 листов. Но Кирилов использовал для составления своей карты не все, а только те, на которых показана территория водного бассейна р. Амур, а также земли, близкие к побережью океана. Подробное сравнение изображений на "Китайской карте" и у Кирилова показывает, что он использовал для составления своей карты 10 листов "Китайской карты": I ряд - часть 2-го, 3 и 4-й листы, II ряд - 8 и 9-й листы, III ряд - 14 и 15-й листы, IV ряд - часть 19-го, 20 и 21-го листов.

В 1735 г. во Франции вышло географическое описание Китая Ж. Б. Дю Гальда (Du Halde J. B.) "Description gйographique de l'Empire de la Chine et de Tartarie Chinoise" (Tome premier, M. DCC. XXXV), которое сопровождал подготовленный и изданный выдающимся французским географом и картографом д'Анвилем (D'Anville J.) "Atlas general de la Chine, de la Tartarie chinoise et de Tibet" (Paris, s. d.). Чрезвычайно подробный атлас, в составе которого было более 40 частных карт и одна генеральная, был составлен, как часто пишут в отечественной научной литературе, на основе работ французских иезуитов. В этом случае, карты атласа должны иметь сходство с картой, присланной Петру I, как имеющие общий прототип.

И действительно, изображение и расположение территории Китая и южной Азии, включая Тайвань, на пространстве от 55 до 25° на генеральной карте Китая, помещенной в атласе д'Анвиля, совпадает с изображением на многолистной "Китайской карте". Совпадают также очертания и расположение о. Сахалин. Остальные же карты атласа д'Анвиля имеют более крупный масштаб и изобилуют большими, чем на "Китайской карте", подробностями.

Очевидно, существовал некий источник, послуживший основой для карт, опубликованных д'Анвилем. В Китае издавна собирали карты как целых провинций, так и более мелких территорий, а в период 1709-1718 гг. по приказанию императора Кам-хи (29, с. 198-201) проводились при участии французских иезуитов, главным образом Режи и Жарту, работы по составлению Большой карты Китайской империи. Так была составлена карта в масштабе 1: 1 000 000 на 120 листах, необычайная не только для Китая, но и для Европы того времени по точности и обширности показанной территории.

История составления карты помещена в предисловии к труду Дю Гальда, а оригинальные китайские карты были высоко оценены европейскими современниками: "Не всем известно, что миссионерам приходилось вносить лишь немного исправлений в старые китайские карты и что их наблюдения нередко не давали никакой разницы для широты и долготы больших городов сравнительно с этими последними". Сам д'Анвиль при издании атласа так писал о китайских картах: "Они делают великую честь китайцам и доказывают их превосходство, как географов, над другими азиатскими народами".

Итак, удалось установить, что в основе карты И. К. Кирилова, известной в научной литературе как "карта Камчатки", и карт атласа д'Анвиля лежит один и тот же источник - "Большая карта Китайской империи", выполненная на основе работ китайских и французских специалистов. Вероятно, Петру I были посланы листы сводной карты Китая, подобной той, которая использована была д'Анвилем для составления генеральной карты Китая в его атласе. Именно эта, сводная, карта была в 1745-1746 гг. переведена на русский язык Ларионом Рассохиным и вычерчена студентами и геодезистами в Географическом департаменте Академии наук в Санкт- Петербурге.

В. Ф. Гнучева ошибалась, когда утверждала: "В следующие годы (1746-1749) был скопирован и переведен на русский язык Атлас Китая из 22 карт, изданных во Франции", и к слову "карт" сделана сноска: "Копии карт за подписями студентов Географического департамента Василия Кузнецова, Егора Павинского и переводившего надписи Лариона Рассохина хранятся в Отделе рукописной книги Библиотеки академии наук. Скопированы и переведены были, как удалось показать, не карты французского атласа, а листы "Китайской карты", присланной Петру I. Тогда же, возможно, была составлена и роспись географических названий в первых четырех рядах листов "Китайской карты", рукопись которой хранится в ПФА РАН.

Красникова О. А. О карте Китая, присланной Петру I императором Кам-хи // Пятые Международные исторические и Свято-Иннокентьевские чтения "К 270-летию выхода России к берегам Америки и начала освоения Тихого океана (1741-2011)" : материалы : 19-20 окт. 2011 г. - Петропавловск-Камчатский, 2012. - С. 155-162. - Библиогр. : с. 161- 162.