Пока наша страна под многообещающие речи сверху и радостные возгласы СМИ совершает свой коронный "разворот на Восток", а заметно подросший и возмужавший «младший брат» - Китай, считается одним из главных стратегических партнеров России на международной арене, мы решили освежить в памяти страницы истории, и затронуть тему конфликтов, так или иначе возникавших в разные периоды времени на границе этих двух государств.

Осада Комарского острога

Комарский острог (по другим версиям Кумарский или Камарский) был первым долговременным укрепленным поселением русских землепроходцев на Амуре.

Впервые р. Комара (Кумара, Камара), возле устья которой он построен, упоминается в расспросных речах служилых людей Сергея Андреева и его товарищей, посланных Ерофеем Хабаровым в Якутский острог 8 августа 1652 года из Кокорева улуса в устье р. Зеи с известиями о действиях их отряда. Служилые люди сообщили, что на четвертую ночь пути от р. Зеи они дошли «до реки до устья Комары и тут нашли на Даурский улус (группа семейств, племя) князца Емарды; и на тот де они Сергешка с товарищи улус прося у Бога милости, напустили, и с ними Даурскими людьми бились и многих Даурских людей на том бою побили».

В сентябре 1653 года Хабаров уехал в Москву, а казаки 2 ноября 1654 года при впадении реки Комары в Амур поставили острог. Уже начались заморозки и выпал снег, но ожидая возможного нападения маньчжуров, они возвели его гораздо более укрепленным, нежели предыдущие места для зимовки.

Карту всех острогов Приамурья можно увидеть в музее села Албазино

Казаки готовились не напрасно. 13 марта 1655 года в третьем часу дня маньчжурское войско (монголы, китайцы, дючеры, дауры и прочие), а также изменившие даурские князьки со своими улусными людьми осадили острог. Всего их было по разным оценкам до 10 тысяч человек, из вооружения - 15 пушек и множество мелкого огнестрельного оружия.

Первым делом были захвачены в плен и убиты 20 казаков, которые за пределами острога заготавливали лес для строительства судов.

Маньчжуры обстреливали сооружение из пушек, пытались поджечь крепость огненными стрелами, но через две недели безуспешных попыток, они сняли осаду и ушли.

Удивительно, но защитники острога практически не понесли потерь (за исключением одного раненного и двадцати человек казненных в первый день)

В июне 1655 года казаки двинулись вниз по Амуру и держать государеву острожку стало незачем.

Решение вернуться в Комарский было принято только в 1658 году, однако из-за проблем с продовольствием, было решено разделиться на две группы. Одна осталась в остроге и затем пошла в поход по «Зие-реке», а другая двинулась вверх по Амуру.

После этого Комарский острог был окончательно заброшен и больше уже не восстанавливался. Единственным, кто видел его остатки в новое время, был русский ботаник и зоолог Р. Маак, совершивший в 1855 году свое знаменитое путешествие по Амуру. Он отметил, что некоторые следы острога сохранились на острове в устье реки Кумары, напротив Лонгторского скалистого выступа.

Осада Верхозейского острога

В 1676 году приказчик Албазинского острога Ф. Евсеев доложил Нерчинскому воеводе П.Я. Шульгину, что он отправил на реки Гилюй и Зею для сбора ясака (натуральная подать) албазинских служилых людей. 14 человек и их предводитель Василий Терентьев получили приказ поставить на Гилюе ясачное зимовье.

Казаки собрали дань и вернулись в Албазин. Вместе с ними с Зеи прибыли два тунгуса улагирского рода, которые попросили пожаловать и поставить у них зимовье. Они обязались платить дань. В верховья Зеи и послали новый отряд из 28 человек во главе с Титом Фоминым и Афонасием Фроловым, которые и возвели острог в 1677 году.

Верхозейский острог

Удивительно, но шаманом улагирских тунгусов был казак, который проводил среди местного населения прорусскую политику. В 1679 году в Верхнезейском остроге «шаман-казак» сказывал о том, как он ходил торговать к богдойским людям и бывший там сотник конных тунгусов магирского рода Тольдучка передал с ним русским поклонного соболя и просьбу не воевать с ними, а поставить у них при устье р. Селинбы (Селемджа) острог наподобие нового Верхнезейского.

В 1681 году поступил государев приказ: на Селемдже, где будет новый острог, осмотреться, сделать чертеж местности: «…в том месте острогу быть пристойно, и с Китайским государством, и с иными немирными землями ныне и впредь ссоры не чаять».

В том же году казаки по челобитию «улагирских тунгусов Шамана, казака родом, ниже Бирянды (Брянты) реки против Бабак озера на Зее реке» поставили новое ясачное зимовье. Прежнее, было поставлено выше по течению Зеи «на пустом месте и водою то зимовье смыло и разнесло».

Зимой 1683 года из-за угрозы нападения маньчжуров албазинским казакам пришлось покинуть Селинбинский острог и перебраться в Удское зимовье Якутского воеводства. Перед уходом они отравили пять охочих людей с «вестовой отпиской» в Зейский острог. Однако тунгусы перебили посланцев, и уже в Удском остроге казаки узнали, что к «Зейскому де острогу пошло Китайских воинских людей человек ста с три».

Верхнезейский острог героически держался на протяжении полугода, но силы двадцати оставшихся в нем казаков постепенно иссякли (им противостояли 400 маньчжурских солдат), и в феврале 1684 года было принято решение о капитуляции.

В конце 50-х годов ХХ века остатки Верхнезейского зимовья, местонахождение которого указали местные охотники, обследовала студенческая экспедиция. Следы острога сохранились тогда возле озера Бабек, в 8 - 10 км ниже п. Дамбуки по течению реки Зеи, располагавшегося на ее левом берегу ниже устья р. Брянты. В небольшом шурфе на глубине 0,8 м студенты нашли обгоревшие куски дерева, осколок чугунного котла и обрывки истлевшей обуви.

Битва за Албазин

Албазинский острог - крупнейшем укрепленное поселение русских первопроходцев на Амуре во второй половине XVII векаВерхозейский острог

В 1679 году цинский император Канси, умный политик и умелый администратор, мягко отстранил от власти своего родственника, князя Сонготу, и взял управление Китаем полностью в свои руки. Для присутствия Московии на Амуре наступали непростые времена — Канси был волевым, решительным и последовательным сторонником изгнания русских с амурских земель. Укрепив внутреннее положение Маньчжурии и обеспечив себе военную поддержку монголов, император в сентябре 1682 года организовал разведывательный рейд сановников Лантаня и Пэнчуня к Албазину. Чрезвычайная важность предстоящего мероприятия подчеркивалась уже тем, что разведмиссию лично возглавил Лантань — будущий руководитель экспедиционной армии.

Мотивация неожиданного появления высокопоставленного китайского воеводы вблизи русской стратегической крепости была проста до неприличия, ибо явно рассчитывалась на простецов: Лантань объявил русской пограничной страже, что он охотился на оленей и ненароком заблудился. Если бы русским приказчиком в Албазине был запорожский казак Никифор, очень высока вероятность, что эта «охота» Лантаня оказалась бы для него либо безрезультатной, либо вообще последней. Но казак Никифор в это время бесцельно терял время на почетной отставке в Красноярске, а сбитые с толку служилые московиты вместо того, чтобы немедленно спровадить незваного гостя за Амур, зазвали Лантаня в Албазин, где встретили с истинно русским размахом.

Когда Лантань собрался, наконец, уезжать, русские подьячие Лоншакова преподнесли китайцу ценный подарок. Наивные люди не подозревали, что главный их «подарок» уже лежал в походном вьюке Лантаня: китайский разведчик получил полную возможность не только осмотреть, но даже зарисовать фортификационные укрепления Албазина.

Этнополитическая наивность великорусских подьячих обернулась резким ускорением военных приготовлений Китая. По результатам своего «охотничьего» разведывательного рейда Лантань составил детальный план военной экспедиции против Албазина, ветхие деревянные укрепления которого, китаец оценил, как «крайне слабые, словно изглоданные голодным ослом».

На Сунгари, крупнейшем притоке правобережья Амура, строилась речная флотилия, которая должна была доставить экспедиционный корпус и артиллерию под стены Албазина. Здесь же на государственных складах собирали трехлетний запас продовольствия, чтобы китайское войско во время военной кампании ни в чем не испытывало нужды.

В 1683 году «оленный охотник» Лантань выдвинулся вместе с речной флотилией на Амур и близ устья Зеи принудил к сдаче крупный казачий отряд Григория Мыльника, который вез военное снаряжение и провиант для Долонского и Селемджинского острогов. С потерей этого отряда московиты лишились не просто 70 человек вооруженного резерва, они потеряли какую-либо возможность для проявления военной инициативы в предстоящей войне. Албазинская крепость утратила оборонительное предполье, поскольку Долонский и Селемджинский остроги пришлось оставить без боя: без запаса пороха и свинца и без необходимого провианта удержать эти крепостицы было невозможно.

Военные действия императора Канси, о которых ясачные тунгусы предупреждали еще зимой 1682 года, разумеется, застали царское правительство врасплох. Извечный тренд русской внешней политики на Востоке — игнорирование «неудобных» фактов, заискивающие дружелюбные жесты и говорильня о мире — сложился не вчера, его обозначила еще Московская Русь.

С началом военных действий началась штурмовщина: что не сделали за годы и десятилетия, пытались сделать за один-два месяца. Горнозаводчика Лоншакова немедленно сместили, стало не до серебра. В Албазин отправили воеводой потомственного тобольского казака Алексея Толбузина — энергичного, толкового человека. Поскольку за десятилетия, прошедшие с рейда Ерофея Хабарова, к осмысленной переселенческой политике так и не приступили, «воинского чина людей» пришлось собирать по всей Сибири буквально поштучно. К началу штурма Албазина китайскими войсками эти люди, разумеется, не успели.

Лантань между тем не дремал. В начале лета 1685 года трехтысячный экспедиционный корпус Китая на кораблях военной флотилии выдвинулся от Айгунской китайской крепости к Албазину. Берегом шли восемь сотен отборной маньчжурской конницы. Для великорусов и казаков, засевших в ветхих крепостных стенах, наступил момент истины. Силы сторон были попросту несопоставимы: на 450 казаков албазинского гарнизона пришлось не менее трех тысяч китайских пехотинцев.

В невероятной спешке хватаясь за все разом, приказчики Толбузина не смогли вовремя эвакуировать в Албазин русских крестьян из окрестных деревень: маньчжурская конница, шедшая берегом, пленила более 150 беглецов, не успевших укрыться в крепости. При подходе к Албазину флотилия Лантаня расстреляла из пушек плоты, которые плыли в Албазин с верховьев Амура. По китайским данным, тогда были взяты в плен около 40 человек.

В Нерчинском остроге воеводой Иваном Власовым были спешно собраны около ста ратников, преимущественно из крестьян, воинские качества которых были, мягко говоря, сомнительными. Где-то сумели разыскать две пушки. Однако даже эта смехотворная, в сравнении с масштабом китайского вторжения, военная помощь застряла на пути к Албазину.

12 июня 1685 года китайский экспедиционный корпус высадился у Албазина. Начался методичный обстрел крепости из так называемых «ломовых» пушек. Крепостные стены в полной мере оправдали уничижительную оценку Лантаня в части «изглоданности голодным ослом»: китайские ядра подчас прошивали крепость насквозь, пробивая одновременно обе противоположные друг другу стены. Бомбардировка продолжалась три дня и была очень результативна: были убиты больше 100 человек, полностью сгорели амбары с продовольствием, была разбита одна из трех крепостных пушек.

Ранним утром 16 июня в предутреннем тумане неожиданно рявкнули боевые барабаны и раздался ритмичный заунывный звон цимбал: это китайцы пошли на приступ одновременно со всех сторон. Неистово размахивая огромными сверкающими саблями, авангард китайской пехоты, составленный из бритоголовых богатырей двухметрового роста, с диким боевым кличем ринулся к стенам крепости. Расставленные в специальном порядке китайские фузилеры согласованными залпами своих фузей поддерживали перед гвардейцами «огневой вал»

«Защита Албазинского острога в 1685-1687 годах», Александр Сучков

Казалось, ничто не могло спасти защитников Албазина от поголовного истребления. Ничто, кроме казацкого мужества и топкого болотистого рва перед стенами крепости. Это был как раз тот случай, когда расхлябанность московских бояр сыграла добрую службу. Оборонительный ров Албазина годами не чистили, он полностью заилился и, на первый взгляд, казался пересохшим, именно поэтому китайцы не заготовили заранее осадных мостков.

В ярости штурма бритоголовые гвардейцы бросались через ров и немедленно увязали по пояс. Этим воспользовались казаки, в упор расстреливавшие сгрудившуюся массу человеческих тел. Небольшой отряд донцов и запорожцев из 26 человек под началом сотника Стефана Бойко ринулся с кинжалами через стену в попытке захватить главный штандарт наступавших гвардейцев. Казаки погибли почти все (уцелели только четыре человека), штандарта не захватили, но зато проложили к штандарту целую улицу из бритоголовых трупов.

В результате всех этих обстоятельств китайский план одномоментного штурма был сорван, борьба за стены распалась на несколько очагов. Этим обстоятельством блестяще воспользовался воевода Толбузин, умело перебрасывая казаков и «всякого звания русских людей» от одного места прорыва к другому.

Однако, нужно отдать должное китайцам: они упорно, даже фанатично, не считаясь с потерями, штурмовали Албазин весь день. Только в 10 часов вечера солдаты Канси отступили в свой лагерь. Их потери были чудовищны: Лантань лишился убитыми и раненными более 400 солдат.

На следующий день был отдан приказ готовить новый штурм. Китайцы начали вырубать окрестный лес и заваливать ров стволами деревьев. Работали беспрепятственно, поскольку у защитников Албазина практически закончился порох.

В этих условиях воевода Толбузин проявил себя умелым и волевым дипломатом: он сумел договориться с Лантанем о выводе гарнизона крепости и всех русских людей в сторону Нерчинска, то есть туда, где активно собиралось и было уже частью готово казацкое ополчение. Китайцы настаивали на уход албазинских казаков на север, в сторону Якутска, что гарантированно вело к дополнительным людским потерям и лишало казаков всякого шанса продолжить сопротивление. В ключевой момент переговоров Толбузин «перевернул шахматную доску»: он заявил, что китайцы либо откроют путь на Нерчинск, либо казаки продолжат сопротивление. Лантань согласился.

«Сдача казаками Албазинского острога маньчжурам после первой осады 1685 года», неизвестный художник

26 июня 1685 года казаки и русские крестьяне вышли из крепости и в боевом походном строю двинулись на запад. К воинской чести офицеров Канси китайцы сдержали слово — путь на Нерчинск был открыт, китайцы не атаковали и даже не построились в боевые порядки. После ухода Толбузина Лантань частью взорвал, а частью срыл укрепления Албазина. Затем отошел к тыловой Айгунской крепости.

Восставший из пепла Албазин. Осада вторая

Уже в августе 1685 года Толбузин с войском из 514 служилых людей, а так же, 155 промысловиков и крестьян вернулся в сожжённый и оставленный китайцами город. К зиме Албазин был отстроен заново. Причём крепость строилась с учётом предыдущей осады, более основательно. Весной 1686 года китайцы попытались захватить уже возрождённый Албазин, и Нерчинск.

В июле пятитысячное войско противника с сорока орудиями вновь подошло к Албазину. Китайцы, перед тем уничтожившие окрестные деревни, чтобы лишить осаждённых «подпитки» продовольствием, отправили в крепость несколько ранее захваченных русских пленных с требованием сдаться. На собранном круге албазинцы приняли общее решение: «Един за единого, голова в голову, а назад де без указа нейдем».

Активные боевые действия начались в июле 1686 года. Уже в самом начале осады от китайского ядра погиб Толбузин. Командование русскими войсками принял Афанасий Бейтон. Благодаря героизму и хорошей военной организации, потери защищающейся стороны были примерно в 8 раз меньше, чем у китайцев. В сентябре и октябре защитникам Албазина удалось отбить два мощных штурма. Зимой 1686/1687 годов обе стороны начали страдать от голода и цинги.

К декабрю, в крепости осталось не более 150 человек. При этом потери в боях не превысили сотни, а более 500 человек умерли от цинги. Потери маньчжур превысили 2,5 тысячи человек убитыми и умершими. Однако к ним постоянно подходили подкрепления. Тем не менее, китайцы, не знавшие, сколько людей осталось в крепости, опасались больших потерь, и вскоре пошли на переговоры, а затем сняли осаду. Таким образом, защитники Албазина продержались почти год и, по сути, морально победили многократно превосходившего противника. Правда, в августе 1689-го Албазин всё же был оставлен русскими. Это стало следствием подписания между Москвой и Пекином Нерчинского договора о русско-китайской границе.

China INC