Таранчи, народ тюркско–татарской расы [Реклю. Том VI, стр. 411], называемый китайцами чан–ту (чалмоносцы), потомки кашгарских мусульман, выселенных в край во второй половине XVIII столетия из городов и селений Алтышаара. Переселение предпринято было китайцами в виде наказания переселяемых за участие их в мятеже 1765 г., а также в видах колонизации разоренного и обезлюденного в то время Илийского края. Сами себя таранчи называют сартами. Они населяют гор. Кульджу и окрестные поселки, по левому и правому берегам р. Или, и лишь очень небольшое число их живет в городах Цин–шуй–хэ–цзы и Лао–цао–гоу. Всего таранчей можно считать в г. Кульдже до 1500 мужчин, в окрестных поселках до 6500 мужчин и в двух выше названных городах не более 200 мужчин, итого 8200 мужчин. В 1882 году их насчитывалось до 50 тысяч обоего пола, из коих, по возвращении нами Кульджинского района китайцам, выселилось в наши пределы, в Верненский и Джаркентский уезды 45.373 душ обоего пола [в Джаркентский уезд переселилось 4477 сем., в числе 19209 душ обоего пола; в Верненский уезд — 5275 семей, в числе 26164 душ обоего пола; всего переселилось таранчей 45373 душ обоего пола, и дунган 4682 души обоего пола]. На место выселившихся китайское правительство, чтобы не лишить страну работников, выселило из Кашгара новых поселенцев.

Индивидуальные особенности таранчей как народа представляют результаты сложных исторических влияний и помеси различных народностей, которые занимали или проходили Кашгарию, служившую всегда этапом при передвижениях народов и при походах завоевателей из Западной Азии в Восточную и обратно. В таранче слились и отразились многие черты физической и нравственной природы многих народностей, в древности обитавших в Кашгарии, — китайцев, монголов, тюрков, арабов.

По наружности таранчи весьма походят на наших туркестанских сартов. Народ довольно вялый, телосложения не крепкого, роста вообще среднего, хотя встречаются исключения. Цвет кожи темно–желтый, иногда ярко–медный. Растительность на теле слабая, на голове волосы густые, жесткие, черного цвета, но как редкость встречаются русые, даже рыжие. Лоб низкий, глазная щель довольно узкая, нос длинный, сплюснутый по средине. Носят усы и бороду сравнительно негустую, голову бреют. Рот прямой, верхняя челюсть как бы выдается вперед, зубы, большею частью, здоровые. Лицо продолговатое, уши средней величины, несколько оттопырены вперед. На черепе часто встречается вдавление на затылочной части, вследствие употребляемой колыбели. Руки длинные с изящною кистью, ноги довольно короткие с малою стопою. Окружность груди более половины роста. Костная система мало развита, мускулатура вялая. Волосы у женщин очень длинные, густые, лоснящиеся; заплетаются в косы, девушки носят их несколько, женщины, имеющие детей — одну, не имеющие — две косы.

Одежда мужчин состоит из длинной и широкой рубашки бумажной ткани (мата) и таких же шаровар; на ногах носят портянки и ичиги (сапоги с галошами) или нечто вроде кожаных лаптей (чурок). Сверху одевается халат. На голове тюбетейка и коническая теплая шапка, отороченная мехом (зимою и летом). Женская одежда такая же. На рубашке у замужних на правой половине груди вышивка. Лицо женщины обычно не закрывают, иногда же надевается легкое покрывало (умал). Женщины носят на голове очень оригинальные шапочки. Дети, лет до 5, летом бегают нагими, затем им дают длинные рубашки и панталоны.

Пища таранчей малопитательна и однообразна. По утру кирпичный чай с солью и молоком, куда добавляются кусочки лепешек. На обед лапша на воде, часов в 5 опять чай и вечером лапша. Пища разнообразится молоком и яйцами. Мясо едят очень редко, любимые кушания плов и пельмени. Хлеб (нан) пшеничный, пресный, в виде лепешек. Летом едят много плодов, особенно арбузов и дынь. Пьют много чая, холодную воду ПИТЬ избегают. В городах таранчи часто едят в гостиницах, семья же питается дома, часто очень скудно.

Табак таранчи кладут за щеку. Опиум курят немногие. Строго соблюдаемый мусульманский пост (ураза) с полным воздержанием днем и излишествами ночью вредно отзывается на народном здоровье, выражаясь болезнями желудочно–кишечного канала.

Таранчи довольно чистоплотны, любят бани и купаются летом в проточной воде.В умственном отношении таранчи мало развиты, грамотных мало.

По вероисповедованию они усердные мусульмане суннитского толка, но менее фанатичны, чем сарты, и не пропагандисты ислама. Они допускают в своих обычаях многие, имеющие племенное и историческое происхождение, отступления от обрядов и постановлений Корана и шариата; женщины у них ходят с открытыми лицами, и того отчуждения полов, какое господствует у жителей Западной Азии, у таранчей не существует, намазы большинством не исполняются; молитвенные обрядности и аккуратное посещение мечетей соблюдаются только особенно религиозными людьми из зажиточного класса. Паломничество в Мекку совершается зажиточными людьми преклонных лет или по обету, но не составляет общего явления. Постановление Корана о десятине, подлежащей бедным, исполняется, причем платежу десятины добровольно подчиняются даже люди с хорошим состоянием. Не будучи фанатиками, таранчи, тем не менее, крепко держатся за свою религию, переходов их в христианство не было. Муллы пользуются уважением и влиянием, но не в силу своего духовного звания, а как класс состоятельных, бывалых, сравнительно ученых и вообще сильных людей. Здешние муллы получают образование, большею частию, в Кульдже, в Бухаре были лишь двое. Иногда для получения звания муллы можно послать в Бухару свое сочинение, нечто вроде диссертации. Кроме старшего муллы и его помощников, живущих в Кульдже, в каждом селении есть свой особый мулла. Таранчи любят музыку, пение, танцы и всякие зрелища, например скачку (байгу). Деревенские таранчи трудолюбивы, терпеливы, честны и гостеприимны. Городские значительно испорченнее, они любят праздность, пронырливы, хитры и наклонны к ссорам. Многие из таранчей сумели подделаться к китайским властям и состоят писцами, переводчиками и мелкими чиновниками. Главная же масса населения занимается хлебопашеством, садоводством, мелочною торговлею, ремеслами, извозом, таранчи славятся также уменьем проводить арыки.

В брак таранчи вступают: мужчины — лет 18, женщины — 14. Многоженство развито в городах, деревенские довольствуются, б. ч., одною женою. Брак не допускается между родственниками до 4 степени, а так же между молочными братьями и сестрами.

Брак устраивается или родителями, или при помощи сватов и мулл. Жених, по большей части, до свадьбы своей невесты не видит и лично ее не знает. За невесту уплачивается калым от 20 до 80 руб., (богатые 100—300 руб.), а вся свадьба стоит от 30 до 1000 руб., но зато и невеста приносить приданое. По окончании финансовых сделок в день, выбранный муллой и стариками, обыкновенно в счастливые дни в пятницу, субботу и среду, назначается свадьба. Обряд происходит в доме невесты. Мулла спрашивает жениха, обещает ли он обращаться и жить с женою хорошо и, получив утвердительный ответ, объявляет о количестве приданого невесты. Затем мулла читает молитву и в заключение дает жениху и невесте съесть по куску хлеба, намоченного в чашке с молоком, а если нет молока, то в воде с солью, чем и заключается свадебный обряд. После этого начинается угощение, по окончании которого невесту отводят в дом жениха. На другой и третий день свадьбы устраиваются угощения у родителей жениха и невесты. На третий же день вечером новобрачный посещает родителей жены, а новобрачная родителей мужа, где им дают подарки, необходимые для хозяйства.

Брак, как и у всех мусульман, расторгается чрезвычайно легко; достаточно заявления мужа о своем желании отпустить жену, и развод утверждается муллою. Поводы к разводу совершенно ничтожны. Жена имеет право жаловаться на мужа, но это одна только формальность, так как правой она никогда не бывает. Если развод производится вследствие виновности женщины, то она не получает ничего, если же он происходит по прихоти мужа, то мулла назначает жене часть из ее же приданого. Вообще, при разводе и новых браках муллы придерживаются всех тонкостей и ухищрений шариата. Сами же таранчи, особенно богатые, весьма охотно пользуются этими преимуществами в свою пользу. За преступление против нравственности обычное право налагает жестокие наказания, но семейная жизнь, тем не менее, не отличается большою чистотою. Имеющиеся в больших городах края притоны разврата почти исключительно наполнены таранчинками и кашгарлычками; женщин других национальностей там не бывает. В мечеть допускаются лишь старухи, а свидетельницами в исковых делах могут быть лишь жены очень почетных лиц. В общем, положение женщины рабское и приниженное.

Когда родится ребенок, отец извещает об этом всех родственников и знакомых. Пропустить кого–нибудь при этом считается большим оскорблением. Посланному дают маленькие подарки, а отец принимает поздравление в 1–й и во 2 дни.

Ребенка кормят грудью обязательно до 3 лет. На 5–м году мальчикам делают обрезание. Операцию производит цирюльник, присутствует мулла. По выздоровлении (через 10—15 дней) на мальчика надевают зеленую чалму и он получает от знакомых подарки.

Мальчики и девочки с 7 лет учатся совместно в школе при мечетях, где преподает мулла. Круг школьных занятий крайне ограниченный: детей учат читать, писать, считать и молитвам. В основу нравственного воспитания положено безусловное повиновение воле родителей, почтение и уважение к старшим.

При приближении старости изготовляется духовное завещание, причем имуществом распоряжаются исключительно по своему усмотрению, при помощи советов муллы, который также не забывается; но обычное право требует, однако, обеспечения жены и детей, причем сыновья получают вдвое больше дочерей.

Тело покойника обмывается и обвертывается тонкою белою материею, на голову одевается чалма. Прибывающие родственники оплакивают покойника. Похороны обязательны в день смерти, иногда их откладывают до 3 дней, если приходится ждать родственников издалека. Хоронят без гробов. Сначала покойника несут в мечеть и после прочтения Корана относят на кладбище. Могилу копают в рост человека, и тело укладывают в боковую нишу лицом, обращенным на запад (к Мекке). На могиле ставят памятник. На похоронах женщин не бывает. Поминки, в виде угощения родственников и знакомых, бывают на 3, 7, 40 и в день годовщины. После угощения на могиле мулла читает молитву. Богатые при поминках раздают много милостыни. Траур носят 40 дней; в это время мужчины не бреют голов, а женщины не чешут волос, не носят одежды ярких цветов, а также украшений.

Вследствие местных условий как таранчи, так и остальное население часто страдают перемежающеюся лихорадкою, особенно нагие дети, которых часто приходилось видеть бегающих босиком по льду. Часто заболевают таранчи ревматизмом и воспалением глаз, последнее от нечистоплотности. Нередко встречаются больные зобом и много сифилитиков. Из накожных болезней встречаются также парши и чесотка. Таранчи любители лечиться, чем у них занимаются те же муллы. Наиболее распространенные средства — это изречения из Корана, кровопускание, бани и растирания водкою.

Деревенские таранчи, ведя более простой образ жизни и пользуясь более чистым и свежим воздухом, чем живущие в китайских городах, пользуются, вообще, лучшим здоровьем, они сильнее и крепче городских.

Кашгарские сарты, называемые здесь кашгарлыками, — это выходцы из Кашгара, временно живущие в крае, иногда остающиеся здесь подолгу, а иногда и навсегда. Большого различия между ними и таранчами нет как в наружности, одежде, так и в обычаях и в образе жизни.

Живут они преимущественно в городах Кульдже, Суйдине и Хой–юань–чэне. Считается всех кашгарлыков по одним сведениям 9340 [по отчету консульства за 1900 г.], по другим 4½ тысячи мужчин. Определить точно число их, как живущих в крае временно, конечно, трудно, но первая цифра, кажется, преувеличена. Кашгарлыки очень любят азартные игры, водку и часто курят анашу (гашиш). Как приезжие они, большею частию, холостые. Впрочем, они легко здесь женятся и, окончив свои дела, возвращаются в Кашгар, бросая семью на произвол судьбы. Умственно кашгарлыки развиты очень мало, мало и грамотных. Они более фанатичны, чем таранчи; среди них много юродивых (дувана). Муллы пользуются огромным влиянием. Не имея часто определенных средств к жизни и проводя время на базарах праздно, кашгарлыки представляют самый бесполезный и даже вредный элемент в крае. Вообще же они занимаются мелочною торговлею, среди них много мясников, хлебопеков и содержателей уличных закусочных лавок.Между кашгарлыками много страдающих болезнями легких.

Киргизы (собственно казаки, или «хассак», как произносят китайцы), живущие в Илийском крае, делятся на два рода: кызай, отдела найман, и албан, отдела юсун или уйсун. Кызаев считается около 6000 кибиток ИЛИ 21000 мужчин, албанов около 400 кибиток или 1000 мужчин. Киргизы кочуют по южному склону гор. Борохоро от озера Сайрама до прохода Нилха (кызаи) и по северному склону Мус–тага (кызаи и албаны), также по верховьям рр. Каша, Кунгеса и Цагмы. Кызаи делятся на четыре главных рода, а именно: тульев–берды, таир–берды, бигимбет и дербиз, и считают себя старожилами края, почему и относятся довольно враждебно к албанам, прикочевавшим из мест, принадлежащих теперь России.

О происхождении этих родов существует следующее предание. Главный род киргиз уйсун, найман и алчин. От Наймана по прямой линии произошли потомки: Укрут, Толегутай, Матай, Аталык, Кутту–булат и Чагыр. Чагыр был женат на Кызай и у них было два сына: Итэмбэк и Меныс. По смерти Чагыра вдова его, Кызай, вышла за Кайчага, от которого у нее были два сына: Бегимбет и Дербис. У Меныса было три сына: Таир–берды, Телеу–берды и Телеу–кабыл. Род Тему–кабыла не считается отдельным, так как после его смерти вдова его вышла замуж за Тему–берды. Из ныне существующих в Илийском крае 5 волостей кызаев к роду таир–берды принадлежат волости Исламджанская и Кадырсыская, и к роду тулев–берды — волости Мулладжанская и Болгунчиская. От родов бегимбета и дербиса теперь осталась одна волость Тергеусыса. К роду таир–берды относятся и бейбулатовцы, которые после возвращения Кульджи Китаю выселились в Капальский уезд (в Верхнекаратальскую волость), но в конце июля 1897 г., в числе 106—118 кибиток, самовольно ушли в Китай через Басканский перевал на ур. Кок–камыр. Они были насильно водворены в августе того же года сначала в Пишпекском уезде, а затем, вследствие давней вражды с кара–киргизами, снова переселены в Капальский уезд. В 1900 году в апреле бейбулатовцы с Высочайшего разрешения снова выселились на ур. Турасу, в числе 126 юрт, около 700 челов. Албаны принадлежат к родам базар, чажа, конур–бурюк и курмен, частью кочующих у нас в Пржевальском уезде. Кызаи делятся на 5 волостей (эль) от 1000 до 1700 кибиток в волости, каждая волость состоит из 10 старшинств. Албаны составляют одну волость, не разделенную на старшинства, в 400 кибиток.

На вид это крепкий и сильный народ. Цвет кожи светлее, чем у таранчей. Лицо круглое, скулы выдающаяся, глазная щель узкая, лоб плоский, рот большой, верхняя губа приподнята, зубы большие, здоровые. Рост, по большей части, выше среднего. Окружность груди больше половины роста, а ширина ее значительно больше, чем у других здешних племен. Мускульная система развита, киргизы отличаются значительною физическою силою.

Мужчины носят бороду и усы, голову бреют; женщины носят косу, а девушки несколько косичек. Одежда киргизов состоит из длинной рубашки из бумажной материи. Поверх рубашки халат с длинными суживающимися рукавами и пояс, украшенный металлическими бляхами. На ногах кожаные чембары, иногда вышитые шелками, у зажиточных из плису. Обувью служат сапоги. На голове носят тюбетейки и конические шапки. Женский костюм такой же, на голове особенный убор (лечак) из белой материи. Девушки носят шапки. Женщины носят из украшений кольца и браслеты. В холода киргизы надевают на себя несколько халатов и шуб с длинными рукавами; в меховые панталоны иногда забирают полы халата, на ноги надевают войлочные чулки (пайпаки), а на голову меховую шапку с наушниками и назатыльником (малахай). Стремена зимою употребляются деревянные.

Умственное развитие киргизов довольно слабое, грамотных между ними мало. Вообще же это народ с большими способностями; они любят музыку, пение и рассказы. Киргизы, как все кочевники, отличаются беспечностью и леностью. Ничего не делать — это для них верх блаженства и славы; но зато они честны, мужественны и гостеприимны. Киргизы весьма выносливы к физическому труду, голоду, жажде и боли, обладают большим самообладанием.

Киргизы считаются мусульманами суннитского толка, они, большею частию, совершенно чужды фанатизма. Пост соблюдают весьма немногие, водку пьют охотно. Муллы не пользуются безграничным влиянием.

Главное занятие киргизов скотоводство и охота, земледелием занимаются мало, сеют больше всего проса, немного пшеницы. Среди них бывают сапожники, кузнецы и серебряных дел мастера; выделывают также довольно много войлока (кошмы). Пища киргизов довольно скудная. Главное кушание это просо, вареное в молоке или воде. Летом пьют много кумыса и кислого молока (айрана). Мясо очень любят, но едят лишь при случае, жалея резать скот. Пьют также чай (кирпичный); табаку и опиума за редкими исключениями не курят.

В брак вступают 16—18 лет мужчины, 13 лет девушки. Браки между родственниками до 8 колена воспрещаются. Уговоры о браке ведутся через сватов. Жених до свадьбы часто видит невесту и хорошо может ее узнать. За невесту уплачивается калым от 500 до 1500 р., но он почти целиком возвращается в виде приданого, которое готовят родители. Со всеми расходами свадьба сообразно состоянию стоит от 600 до 2000 руб.

Обряд брака заключается в том, что мулла, спросив при свидетелях троекратное согласие брачующихся, дует в чашку с водою и, прочитав молитвы, дает из нее пить новобрачным и свидетелям. После чего начинаются угощение и развлечения: скачки (байга), скачки с козлом (кок–бурю). Обряд брака может быть совершен и без муллы.

Положение женщины у киргиз униженное. Прав она ни наследственных, ни имущественных не имеет. Жена ценится как рабочая сила и на нее свалено почти все хозяйство. Женщины не едят даже вместе с мужьями и братьями, а всегда после них. Разводов почти не бывает. Семейная жизнь особой строгостью не отличается. Дети редко чему–нибудь учатся. Обрезание совершается между 6—7 годами.

Покойников обмывают и завертывают в саван из белой материи. Родственники обязательно их оплакивают. Похороны совершаются в день смерти, но если день этот несчастный (вторник, пятница и суббота), то их откладывают. Могилу копают очень глубоко. Тело умершего несут на носилках, при выносе вокруг головы его обносят чашку с пшеницею, которую потом варят и едят. В могилу кладут написанную молитву. Из скота умершего делается угощение. Мулла 7 дней читает молитвы по умершем. В течение 40 дней носят траур — мужчины не бреют голов, а женщины снимают сережки и браслеты. Поминки делаются на 40 и 100 день после смерти. На них сзываются родственники и знакомые покойного, устраиваются угощение и скачки. Через год после смерти родственники собираются для раздела наследства и устройства вдовы. Вдова со всем имуществом должна перейти к старшему брату. Если она согласна, то вступает немедленно в брак с ним, если же нет, то остается опекуншею детей до их возмужалости и временно пользуется их имуществом.

Киргизы много здоровее остальных народностей края. Смертность у них не значительная, средняя продолжительность жизни больше, — встречается часто примерная долговечность, приращение населения выше 2%. Наиболее распространенные болезни — страдание желудочно–кишечного канала, так как киргизы, долго перенося голод, затем слишком много едят, когда к тому представляется случай. Из накожных болезней часто встречается чесотка. Сифилис сравнительно редок.

Среди киргиз есть знахари, которые весьма искусно лечат ушибы, переломы и раны.

Кроме перечисленных народностей, в г. Кульдже живет десять семей афганцев. Первая семья их прибыла в Кульджу через Кашгар еще во время русской оккупации по торговым делам, остальные прибыли позже. Из десяти семей — три занимаются торговлей, прочие хлебопашеством. Женясь на местных мусульманках, афганцы утрачивают в Кульдже свой индивидуальный тип и образ жизни, подходя под общий уровень остального мусульманского населения.

От смешанных браков киргиз с сартами и таранчами происходят, так называемые здесь, «чала–казаки». Они сохраняют признаки того или другого племени, смотря по преобладанию крови и образу жизни.

Д. Федоров, подполковник Генерального штаба. Опыт военно–статистического описания Илийского края. — Ташкент, 1903.