Первая часть
Вторая часть
Третья часть
Четвертая часть
Пятая часть

ШАНХАЙСКОЕ ВОССТАНИЕ - 2

Цинские войска под Шанхаем, где грунтовые воды появлялись на глубине уже менее полуметра, смогли проложить туннели под руслом окружавшего Шанхай рва, наполненного водой; они вели свои сапы под городские стены, а затем взрывами мин проделывали в них бреши. Эти работы, сопряженные с огромными трудностями, производили наемные рабочие и солдаты. Многие из них умирали от перенапряжения под землёй. Вначале надо было откапывать глубокие колодцы для отвода воды из шахт. Воду из колодцев непрерывно откачивали с помощью ручных помп. В шахтах приходилось работать на четвереньках, прокладывая узкий туннель путем проталкивания вперед своего рода бочки с выбитыми днищами. Пришлось сделать целую серию таких шахт и подкопов, так как повстанцы часто обнаруживали их и немедленно принимали контрмеры — пускали в ход свои помпы и, направляя потоки воды через стены, затопляли ею почву над предполагаемыми шахтами, а в ряде случаев применяли контрподкопы и контрмины.

Карта Шанхая, 1851 год

Все же цинским войскам удалось взорвать немало мин и проделать несколько брешей в стенах. Но ворваться внутрь города оказалось не легче: оборонявшиеся стойко защищали бреши. Когда же цинским солдатам удавалось прорываться внутрь стен, они жестоко расплачивались за это. На тех участках стены, где она была наиболее сильно подкопана противником, как, например, в районе южных ворот, важное значение для обороны города имела воздвигнутая повстанцами внутренняя стена, своего рода бруствер. Когда цинские солдаты врывались через проделанную в стене брешь, повстанцев не было видно, и тем не менее на атакующих обрушивался град выстрелов. Отбив атаки, осажденные быстро восстанавливали пробоины в стане.

Крепостные стены китайской части Шанхая, современные фото

Неграмотность цинских офицеров иногда приводила к трагическим для них случаям. Так, один из генералов приказал сделать два подкопа для закладки больших мин, чтобы взорвать часть стены и дать возможность войскам свободно войти в город. Но оказалось, что расчеты были сделаны неточно и в момент взрыва генерал со своим войском оказался как раз над местом закладки мин. И хотя часть стены была проломлена, в результате и сам генерал, и многие солдаты погибли, остальные бросились врассыпную. Воспользовавшись замешательством, повстанцы через образовавшийся пролом провели успешную вылазку.

В другом случае из-за неточных расчетов войско, которое должно было предпринять прорыв в город после взрыва очень крупной мины, сильно запоздало. Повстанцы сумели подтянуть к месту взрыва резервы, вышли через образовавшуюся брешь и разбили подходившего противника во встречном бою. Захватив затем один из фортов врага, они сожгли его и возвратились с большими трофеями и пленными.

В качестве примера можно описать один из множества боёв, происшедший 6 февраля 1854 г. Его во всех подробностях наблюдал англичанин Ятс из своего дома, находившегося всего в 200 ярдах от места взрыва цинскими войсками городской стены в районе северных ворот. Он и оставил потомкам описание этого боя, одного из множства в ходе полуторагодовой осады.

В 6 часов утра более 2 тысяч цинских солдат под командой генерала Лю Цуньхоу бросились по шести проходам к месту образовавшейся после взрыва бреши. Повстанцы же стремительно стали забрасывать саму брешь и рухнувшие развалины стены зажигательными и горючими материалами, образовавшими здесь сплошную завесу огня.

Цинские солдаты сбились в кучу у пролома. А защитники стен проявляли необычайную активность и забрасывали сверху неприятеля дождем камней и кирпичей, зажигательных мешочков, банок и сосудов, наполненных порохом и горючим маслом. Применили и огнеметные трубы, выбрасывавшие во врага струи пламени. Цинские солдаты словно вступали в море огня, одежда на них полыхала. Смятение в их рядах достигло высшей точки. В этот критический момент, когда после взрыва стены прошло около 20 минут, в проломе неожиданно появились повстанцы с мечами и щитами в руках. Им навстречу бросились цинские солдаты. Произошла рукопашная схватка. Цинские солдаты вынуждены были отступить и были отогнаны к форту у моста Саньмаогэ.

Таким образом, всего около 200 повстанцев не только защитили пролом в стене шириной 15-16 м, но и отогнали большее по численности войско, захватив его позиции, 12 орудий и другое снаряжение. Когда к цинским солдатам подошло подкрепление они, ударив во фланг наступавших шанхайцев, сделали попытку вновь вернуть свои позиции и форт. Под руководством своих вождей Линь Афу и Пань Циляна повстанцы быстро остановили продвижение врага и вслед за тем активно принялись заделывать пролом в стене. Подтянув дополнительные орудия, они уничтожили на цинских позициях еще уцелевшие строения и стены. Через 4 с половиной часа бой затих. Цинские войска потеряли свыше сотни человек убитыми и несколько сотен ранеными. Co стороны шанхайцев в бою участвовали только отряды обороны атакованного участка и группы, размещенные вблизи от места атаки. Среди повстанцев было до 40 человек убитых.

Одновременно с боем на этом участке, когда цинские отряды уже были потеснены, из малых восточных ворот выбежали несколько сот шанхайцев и напали на южный лагерь цинских войск. Последние в панике разбежались. Повстанцы, не имея убитых, захватили трофеи и спокойно отступили обратно в город.

Еще более успешными были для шанхайцев бои с цинскими войсками 3-10 марта 1854 г., в которых цинская сторона потеряла несколько сотен человек убитыми и еще большее число ранеными. Повстанцами были выведены из строя и унесены несколько орудий, много иного снаряжения и боеприпасов. Опасаясь наступательных действий повстанцев, цинские солдаты немедленно бросались в бегство, как только слышали звуки боевой музыки приближавшихся из города отрядов. В итоге этих боев они вынуждены были отвести войска из всего южного предместья Шанхая.

Успехи повстанцев в сражениях с цинскими войсками, когда уничтожались их форты и лагеря, определялись прежде всего высоким боевым духом рядовых бойцов и личной отвагой вождей восстания, особенно в первые месяцы обороны. Победам шанхайцев способствовала и умелая тактика ведения боев. Хотя в налетах и вылазках редко участвовали отряды численностью более 200-300 бойцов, они обычно успешно вели бой против нескольких тысяч цинских солдат. Когда же к цинам подходило подкрепление, повстанцы быстро отступали, скрываясь за стенами.

Европейские наблюдатели описывают один из излюбленным приёмов наступления шанхайских повстанцев. Во время боя у повстанцев на флангах постоянно находились две группы бойцов: одна, одетая во все красное, на правом фланге цепи, другая во всём синем – на левом фланге. Задача этих «цветных» бойцов состояла в том, чтобы непрерывно перемещаться на флангах и быть в поле зрения противника, отвлекая таким образом его внимание от основных боевых цепей. В это время воины в центре цепи стрелков вели огонь по противнику, используя все возможные укрытия и ориентируясь на действия фланговых групп. Цинские солдаты направляли основной огонь против воинов в яркой форме на флангах, которые размахивая флагами, время от времени появлялись где-либо на передовой позиции. Часто они делали это всего в 20 шагах от противника и затем быстро отступали. В это время основные силы атакующих повстанцев наносили неожиданный быстрый удар.

Кстати, повстанцы Шанхая пытались купить в европейских сеттльментах и большое количество европейской одежды – они предполагали одеть в неё некоторые отряды, прекрасно понимая, что ряды солдат в европейской одежде после недавней «опиумной войны» деморализующе действуют на цинские войска.

Шанхай, рисунок середины XIX века

Длительные боевые действия гражданской войны вызывали моральное утомление и отупление войск из-за чего случались весьма колоритные и характерные события. Так, 8 октября 1853 г. повстанцы специально открыли восточные ворота в тот момент, когда на стене, на хорошо видном месте, появился музыкант, игравший на «юэцинь» (китайская скрипка). Музыка привлекла внимание ближайших цинских солдат и побудила их подойти к воротам. Музыкант обратился к солдатам: «Заходите смелее внутрь города, оттуда все сбежали». Цинские солдаты немалой толпой бросились в город, а повстанцы, пропустив их, немедленно заперли ворота, выкатили пушку и открыли жестокий огонь по солдатам, бежавшим вдоль улиц. Спасаясь от огня, солдаты стремились укрыться в пустых домах или в узких переулках, но здесь их ждали повстанцы. Вся группа солдат была уничтожена. Такую хитрость повстанцы применяли неоднократно, рассчитывая на наивность мобилизованных цинских вояк.

Однако и цинская сторона не пренебрегала подобными приемами. Например, в пригороде Шанхая одна пожилая женщина открыла курильню. Поскольку в городе опиума достать было невозможно, она без труда заманила в один из домов за пределами города, поблизости от своей курильни, 18 повстанцев. Когда обманутые опьянели от выкуренного опиума, в дом ворвались хорошо вооруженные цинские солдаты и перебили всех повстанцев.

Чтобы улучшить руководство войсками, цинское командование решило расчистить территорию,на подступах к городским стенам с восточной стороны и таким путем лишить возможности солдат прятаться за различные строения и отсиживаться во время штурмов. Оно рассчитывало также, что подобная мера сделает более уязвимыми и отступление повстанцев после их вылазок и рейдов в предместья, отрежет их от реки. Чтобы высаживать с речных судов свои войска, командующему осаждающей армией У Цзяньчжану потребовалась свободная территория в районе пристаней у малых восточных ворот города. Здесь были сожжены несколько тысяч домов, лачуг и лавок торговцев. Огонь полыхал несколько дней подряд. На участке от малых южных ворот до малых и больших восточных ворот все было уничтожено пожаром, который к тому же сопровождался грабежами. Среди оставшихся без крова жителей было немало жертв. Огнем уничтожались жилища и в других близлежащих к Шанхаю районах, если на их обитателей падало хоть малейшее подозрение в помощи шанхайцам.

Цинские командиры устраивали и ночные атаки на город. Сосредоточившись в каком-либо месте поблизости от городских стен, солдаты по сигналу начинали атаку, поднимая страшную стрельбу — больше для преодоления собственного страха, ночью еще сильнее сковывавшего их. Не достигнув успеха, войско откатывалось обратно. Такие ночные набеги всегда сопровождались интенсивной, но малорезультативной перестрелкой.

Первоначально европейцы соблюдали строгий нейтралитет (т.е. наживались на продаже оружия и продовольствия обеим сторонам), а повстанцы и цинские войска избегали действий против европейцев и их поселений. Весной 1854 г. даже произошло вооруженное столкновение англо-американского ополчения европейских концессий с цинскими войсками. Предлогом было сооружение цинских укреплений на территории концессий, но реальной причиной был делёж доходов с шанхайских таможен, приносивших огромный доход даже во время (особенно во время!) гражданской войны.

4 апреля 1854 г. несколько сотен англо-американцев, при поддержки 46 орудий трёх стоявших на рейде военных кораблей, атаковали ближайшие цинские укрепления. Последовала двухчасовая ружейно-артиллерийская перестрелка, после которой китайские солдаты отступили из спорных лагерей, которые были заняты и срыты европейцами. Потери англо-американцев составили 4 убитых и 13 раненых, цинские части потеряли несколько десятков убитых и боле сотни раненых. Эта стычка получила в европейской прессе наименование «боя на грязевой равнине».

Больше вооруженных столкновений цинов и европейцев в районе Шанхая не было. Европейские военные суда на рейде Шанхая внимательно наблюдали за дальнейшим развитием событий.

Менее чем через год политическая ситуация круто изменилась. Засуетились французы Наполеона III, их военному представителю – адмиралу Лягеру – не терпелось стяжать лавры успешного колониального полководца. К тому же французских католических миссионеров очень раздражало тайпинское «христианство». В это время уже все европейцы, фактически, помогали цинам в осаде Шанхая – территория европейских концессий, примыкавшая к городским стенам и не занятая маньчжурскими войсками, долгое время была единственной связью восставшего Шанхая с внешним миром, но власти французской концессии, ближайшей к городской стене, при согласии англичан и американцев в конце 1854 г. соорудили стену и укрепления, намертво блокировав город.

Вскоре французы открывали стрельбу по любому, кто осмеливался направиться в сторону городских стен. Жертвами этого стали мирные жители. Европейский очевидец описывает, как французские караульные методично стреляли по уже раненной ими и лежавшей в пыли старой китаянке. Вина ее состояла лишь в том, что одна пыталась поднести к стене корзину с провизией для родных, находившихся в городе.

Французы договорились вместе с цинскими войсками провсти решительный штурм Шанхая. К этому времени цинских войск вокруг Шанхая насчитывалось более 20 тысяч, повстанцев в городе – менее 5 тысяч.

Адмирал Лягер, дождавшись флагмана франузской эскадры – фрегата «Жанна Д’Арк» – назначил штурм на 6 января 1855 г. Повстанцам, имевшим надежные связи в европейских сеттльментах, было хорошо известно о намерениях Лягера. Однако, желая предотвратить кровопролитие, лидеры повстанцев направили адмиралу письмо. Оно было написано французом, полгода назад сбежавшим с одного из французских военных кораблей и присоединившимся к повстанцам. В письме от имени восставших просили командующего французскими войсками не предпринимать атак на город. В нем говорилось также, что восставшие из «Союза малых мечей» захватили Шанхай, чтобы передать его христианскому «тайпин-вану». Но если все же французы предпримут наступление на город, то и шанхайцы в целях самообороны будут вынуждены всеми силами, до последнего человека, сопротивляться.

Французы, естественно, не вняли и не ответили. Их наступление началось по плану в субботу, 6 января, в 6 часов утра, сильным огнем по городу с кораблей и из двух французских сухопутных орудий по участку северной стены, чтобы проделать в ней брешь. Для действий на суше с кораблей французской эскадры было снято 400 человек. Из 250 человек были образованы две ударные колонны, по четыре взвода каждая. Во время артиллерийского обстрела они были собраны для атаки под защитой полевых укреплений у стен. Одновременно к атаке готовились и цинские войска.

Через час орудийным огнем в северной стене была проделана годная для прорыва брешь. Сразу же в нее бросились французские моряки, тащившие с собой две гаубицы. Но пройдя через пролом и с помощью лестниц проникнув внутрь города, французы неожиданно столкнулись с сильным сопpoтивлением оборонявшихся. Атаковавшие оказались у здания большого городского ломбарда, превращенного в хорошо укрепленный опорный пункт обороны. Рядом стояла пушка, заряженная картечью. Французы попали под сильный огонь, открытый по ним из пушки и из многочисленных бойниц в крыше и стенах здания. Два французских офицера и три солдата были убиты на месте, многие были ранены. Это замедлило продвижение первой штурмовой колонны.

Второй группе наступавших удалось захватить северные ворота, открыть их и оттеснив повстанцев, обеспечить проход цинским войскам, которые бросили в этот бой несколько тысяч человек. Но цинские солдаты боялись продвигаться от ворот вглубь города. Большинство из них к тому же было вооружено только мечами и копьями, а многие лишь... флагами. Кстати, только полторы тысячи из них имели хоть какое то подобие военной формы и опознавательные синие кушаки.

Несмотря на сильный встречный огонь, французам с помощью одной оставшейся у них гаубицы и при поддержке непрерывного огня с кораблей удалось оттеснить оборонявшихся и захватить участок стены от пролома до северных ворот. Дальнейшее продвижение было задержано многочисленными частоколами, рогатками, железными ежами и сильным огнем повстанцев, засевших за домами и в узких переулках. Цинские войска продолжали входить в город через северные ворота, но встречный поток раненых приостановил их движение.

Проникшие внутрь города цинские солдаты немедленно стали грабить и поголовно убивать попадавшихся на их пути мирных жителей. Поскольку за каждую отрубленную голову выдавалось вознаграждение, они бросились отрезать головы и у повстанцев, убитых французами, что вызвало крайнее возмущение французских моряков, и они, чтобы сохранить свой заработок, открыли стрельбу по цинским солдатам.

Расчет адмирала Лягера на быстрый успех не оправдался. Бой длился уже четыре часа, а повстанцы и не думали капитулировать. Они отбили атаку цинских войск у западной части стены, и вскоре желтые флаги восстания появились у северных ворот. Натиск шанхайцев вызвал смятение среди цинских солдат, для которых огонь наступавших оказался «слишком горяч», а северные ворота слишком тесны для бегства. В панике они бросились перелезать через городскую стену. Вниз полетели люди, оружие, флаги. Падавшие калечились, разбивались насмерть, натыкаясь в суматохе на оружие своих же соратников. Французы пытались остановить бежавших, но те, обезумев, открыли по ним огонь. В итоге, французы, уже израсходовавшие все боеприпасы (по 60 зарядов на каждого моряка) и не полагаясь более на своих сомнительных союзников, вынуждены были отступить из города.

Французы потеряли в этом бою двух офицеров и 13 солдат, 4 офицера и 32 рядовых были ранены. Потери цинов были более значительны. В городе они оставили 1200 убитых, за его пределы из боя было вынесено не менее 1000 раненых. Повстанцы стащили в один из храмов всех убитых и раненых цинских солдат, загнав туда же более 60 пойманных в городе пленных. Затем, мстя за штурм города, они завалили храм обломками разрушенных домов и сожгли до основания.

В течение всего боя против французско-цинских войск оборонявшиеся держались преимущественно в укрытиях — в забаррикадированных домах с окнами, заложенными мешками с землей, передвигались скрытыми ходами сообщения между домами, активно использовали пушки и фитильные ружья. Поэтому их потери оказались незначительными.

Город по-прежнему оставался в руках восставших. Не меньшим был и моральный урон: престижу западного оружия в Китае был нанесен первый чувствительный удар.

Несмотря на горький урок, полученный французами не без участия их цинских союзников, отношения французской и цинской администрации в Шанхайском сеттльменте стали почти дружественными. Императорский наместник Гиркана лил слезы и расточал соболезнования по поводу потерь, понесенных французами. С этих пор в цинских документах французы перестали именоваться варварами…

А в осажденном уже второй год и намертво блокированном Шанхае свирепствовал страшный голод. Наблюдатели из европейских концессий сообщают, что осажденные даже ели трупы убитых цинских солдат. Впрочем, сообщения о каннибализме отличаются фантастическими и страшными подробностями: «Однажды в городе пявился человек, родом из Нинбо, который принес для продажи масло по 36 вэнэй за цзинь. Жители наперебой раскупали его. Оно было прозрачным, в лампах горело особенно ярко, но иногда сильно трещало. Пища из трав, приготовленная на нём, казалась особенно вкусной. Предполагали, что это собачий жир, но впоследствии выяснилось, что это был вытопленный человеческий жир».

В ночь с 17 на 18 февраля 1855 г., когда из более чем 200-тысячного населения Шанхая в городе осталось не более 20 тысяч жителей, атаманы повстанцев приняли решения выйти за стены и попытаться прорваться. Город был подожжён, в ночном бою большинство повстанцев погибло, меньшей части из них удалось прорвать окружение цинских войск и уйти на соединение с тайпинами.

Заняв покинутый инсургентами Шанхай правительственные войска устроили немногим оставшимся и пленным резню. Повстанцы и жители Шанхая, пытавшиеся скрыться на территории европейских концессий, методично выдавались маньчжурам на расправу. Европейские консулы лишь потребовали не выставлять отрубленные головы на городской стене. Среди пленных после жестоких пыток была казнена Чжоу Сюин, женщина в чине «цзянцюня»-генерала, командовавшая отдельным отрядом повстанцев.

Один из основных военных лидеров шанхайцев Лю Личуань сумел выйти из окружения, переодевшись… буддийской монахиней. Будучи человеком небедным и главой тайного общества из «триад», он ушёл в подполье, скрывшись в многолюдных южных провинциях Китая, отказавшись от дальнейшей вооружённой борьбы.

Alter_vij