Итак, кратко ознакомившись с историей уйгуров, попробуем разобраться с тем, что происходит в Синьцзяне в настоящее время. Очевидно, что одни имеют право заявлять, что Восточный Туркестан это их земля, ведь их предки живут здесь больше тысячи лет. Другие же могут ответить тем, что область Синьцзяна принадлежала им еще раньше. В любом случае, у обеих сторон этого спора есть причины отстаивать свои позиции. И если уйгуры, помимо затронутого чувства гордости, испытывают притеснения своих обычаев, то у Китая, как государства, есть свои виды на СУАР.

Прежде всего, рассмотрим природные ресурсы этого края и начнем с не совсем традиционных. Несмотря на то, что больше половины территории Синьцзяна занимают горы и гористая местность, район богат водными ресурсами, и его реки представляют огромный энергетический потенциал, что, учитывая потребности Китая и его проблемы с экологией, в будущем может стать очень важным фактором. Также, здесь находится озеро Баграш, которое является одним из самых больших пресноводных водоемов в Китае. Горы Синьцзяна содержат 50% ледников всего Китая.

Синьцзян также имеет области, которые можно использовать для получения ветровой энергии, чем китайцы пользуются уже сейчас – здесь находится самая большая в Азии ветряная электростанция «Дабаньчэн».

Что касается полезных ископаемых, то в СУАР были найдены почти все виды ресурсов, встречающихся в остальном Китае. Запасы нефти и газа, так необходимых китайской экономике, только на Таримском месторождении составляют 1/7 и 1/4 часть разведанных ресурсов страны соотвественно.

Недаром Алтай в переводе с монгольского значит «золотая гора» - Синьцзян богат и золотом, и по объему его добычи занимает в Китае четвертое место среди других регионов. Также здесь есть нефрит, алмазы, сапфиры, рубины и другие драгоценные камни.

Запасы никеля СУАР занимают второе место среди остальных регионов Китая. Запасы же угля, составляют более одной трети.

В общем, становится ясно, что с точки зрения природных ресурсов, Синьцзян важнейший для Китая регион. И это помимо того, что с географической точки зрения, СУАР является воротами в Среднюю Азию и одновременно своеобразным буфером для центральной части Китая. Особенно важным это становится в виду планов китайского правительства по созданию нового Великого шелкового пути, и без Синьцзяна КНР здесь не обойтись. Уже, исходя из вышесказанного, ясно, что КПК всеми силами будет противостоять проявлениям сепаратизма в Синьцзяне.

Учитывая потенциал СУАР, китайцы активно развивают этот регион, и благодаря им, он превращается в индустриальный, развивается производство, увеличивается степень урбанизации. Однако сопротивление уйгуров не прекращается. Что же касается фактов их притеснения, то к подобной информации надо относится очень осторожно, учитывая то, что, как правило, сообщения о данной проблеме очень противоречивы. Западная пресса рисует ужасные картины, но тут нет ничего удивительного, ведь все это используется в политической игре против Китая. КНР наоборот сообщает о терроризме и нарушении безопасности общества, а также связях уйгурского подполья с Аль-Каидой. Истина же, как всегда, где-то посередине.

Крупное столкновение с властями из событий последних лет произошло в 2007 году, когда бои шли с целью уничтожения целого лагеря боевиков в уезде Акто. Через два года беспорядки охватили Урумчи, когда митинг уйгуров закончился погромами, повлекшими за собой большие жертвы. После расследования инцидента, тридцати виновным вынесли смертный приговор.

На сегодняшний день уйгурские сепаратисты представлены рядом организаций, в число которых входит Исламское движение Восточного Туркестана, выступающее за введение шариата и полную исламизацию региона. Во всем мире организация признана террористической, что неудивительно, учитывая то, что сами представители ИДВТ подтверждают совершение более двухсот терактов.

Всемирный уйгурский конгресс напротив отстаивает права уйгуров ненасильственными действиями и его основная программа куда менее радикальна – ВУК не настаивает на отделении СУАР, но требует более полной автономии в составе Китая. Несмотря на это, власти КНР объявили организацию террористической.

Из других представителей интересов уйгуров стоит отметить Движение за независимость Восточного Туркестана, также признанной террористической организацией в Китае. Также существует множество других группировок и поддерживающих их радикальных исламистов, которые расшатывают стабильность в регионе.

Однако, как бы ни обстояли дела на самом деле, нельзя не отметить факты наличия уйгурских беженцев из Китая, основные направления которых Европа и страны Юго-Восточной Азии. В 2012 году был зафиксирован случай, когда шведское правительство депортировало беженцев, участвовавших в демонстрации в городе Урумчи обратно в Китай. Многие возвратившиеся в КНР демонстранты были либо осуждены на смертную казнь, либо получили тюремные сроки, некоторые просто исчезли, возможно пополнив ряды подполья.

Лаос, Вьетнам и Камбоджа также уже не раз возвращали в Китай бежавших уйгуров. Как правило, дальнейшей участью этих людей был тюремный срок.

В 2013 году во время волнений уйгуров были убиты 27 человек. Толпа напала на полицейский участок и здание администрации, полицейские были вынуждены открыть огонь. В марте 2014 года произошла нашумевшая резня в Куньмине. Что характерно, этот случай был не на территории Синьцзяна. Тогда около десяти человек начали резать людей ножами, в результате чего погибло 29 людей, количество раненых было свыше 130 человек. Расследование показало, что нападавшие были уйгурами.

В апреле 2014 года группа уйгуров вступила в перестрелку с вьетнамскими пограничниками, при попытке бежать во Вьетнам. Двое пограничников в и пять мигрантов погибли в столкновении, остальных власти Вьетнама передали Китаю. В августе 2014 года, во время празднования Ураза-байрама уйгуры с ножами снова напали на полицейских и административные здания, в результате нападения погибло около сорока мирных жителей.

Есть сведения, что часть уйгурских радикалов воюют в Сирии, и некоторые из них возвращаются в Китай с опытом реальных боев. И активность уйгуров в прошлом году косвенно подтверждает это. В сентябре 2014 года в Синьцзяне произошло несколько взрывов, снова приведших к человеческим жертвам. Всемирный уйгурский конгресс жестко отреагировал на произошедшее, заявив, что это власти Китая довели уйгурское население до яростного сопротивления «в целях сохранения их человеческого достоинства». Правительство наказало 17 чиновников за неспособность предотвратить террористические акты.

Все это приводит к тому, что китайское правительство контролирует религиозные собрания и выступает против ношения бород и хиджабов, а Верховный суд Китая разработал новые принципы при расследовании террористических актов.

Например, изготовление и демонстрация баннеров и других материалов, связанных с религиозным экстремизмом будет квалифицироваться как преступление. Также теперь за слова «еретик» и «религиозный предатель» можно попасть под статью уголовного кодекса.

В общем, можно привести много примеров действий уйгуров, которые можно прямо обозначить как терроризм. Не всегда понятны конкретные мотивы и не всегда ясно, в чем именно заключается дискриминация этого народа. Например, дунгане, также исповедуют ислам, однако они не заявляют о том, что Китай притесняет их и нарушает их религиозные права. Ясно одно – Синьцзян является проблемным регионом, который важен для Китая и независимость которого будет всячески подавляться.

И одним переселением китайцев в СУАР проблема явно не решится, так как из истории видно, что несмотря ни на что, уйгуры не растворились среди других народов, они помнят, чтут и гордятся своей историей и культурой. С другой стороны, политика Китая по их ассимиляции будет вызывать все новые волны протеста и насилия.

Да, уйгуры совершают теракты и нападения на мирных людей никак нельзя оправдать борьбой за свои права, однако подобные действия совершаются радикалами, и нельзя называть целый народ террористами. У каждой стороны в этом споре есть своя правда и решение уйгурского вопроса будет для Китая нелегким, но оставлять все как есть нельзя, так как Синьцзян на данный момент является одним из слабых мест Поднебесной.

Евгений Березкин