22.09.2021
СИСТЕМА ВОЕННОГО СОВЕТА ЦК КПК И ЦЕНТРАЛЬНОГО ВОЕННОГО СОВЕТА КНР

Оценивая нынешнюю реформу, следует сразу же отметить, что главная роль в управлении вооруженными силами Китая (в том числе в обеспечении политического контроля над ними) остается в руках партийного органа Военного совета Центрального комитета КПК и его государственного аналога в лице Центрального военного совета (ЦВС) КНР.


Необходимо учитывать, что Военный совет ЦК КПК существует с 1930-х годов. Его аналог как государственный орган был учрежден с образованием КНР 1 октября 1949 г. В 1949-1954 гг. он назывался Народно-революционный совет КНР, в 1954-1976 гг. – Государственный комитет обороны КНР, а с 1976 г. называется Центральным военным советом КНР. Таким образом параллельно существуют Военный совет ЦК КПК и ЦВС КНР. Персональный состав партийного и государственного органов один и тот же, рабочий аппарат у каждого органа имеется свой.


Члены Военного совета ЦК КПК и ЦВС КНР являются членами Политбюро ЦК КПК или просто членами ЦК КПК. Пока в доступных материалах из КНР речь идет о трансформации аппарата ЦВС КНР, но не Военного совета ЦК КПК.


На съезде КПК избирают состав ЦК КПК и состав такого весьма важного органа, как Центральная комиссия по проверке дисциплины КПК (ЦКПД КПК), которая по своим возможностям и прерогативам значительно превосходит комиссию партийного контроля ЦК КПСС, которая имелась в Советском Союзе.


Председателя, заместителей председателя и членов Военного совета ЦК КПК избирают на Пленуме ЦК КПК наряду с избранием на Пленуме членов Политбюро ЦК КПК, Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, Генерального секретаря ЦК КПК, членов Секретариата ЦК КПК. На сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) и заседаниях Постоянного комитета ВСНП избирают председателя Центрального военного совета КНР, его заместителей и членов ЦВС КНР.


Некоторые российские специалисты высказывают мнение, что в СССР существовал орган, аналогичный Военному совету ЦК КПК. В качестве такового называется отдел административных органов ЦК КПСС. Этот отдел курировал работу Комитета государственной безопасности (КГБ) Совета министров СССР, Министерства обороны, Министерства внутренних дел. Отдел административных органов был важен с точки зрения проведения кадровой политики, обеспечения «руководящей роли партии» в силовых структурах, но у него не было и небольшой доли тех прерогатив, которые имелись (и имеются) у Военного совета ЦК КПК и ЦВС КНР.


14 марта 1997 г. Указом Председателя КНР Цзян Цзэминя № 84 был введен в действие Закон Китайской Народной Республики «Об обороне». В соответствии со статьей 13 данного закона Центральный военный совет КНР руководит всеми вооруженными силами страны и обладает следующими полномочиями: 1) осуществляет единое руководство всеми вооруженными силами; 2) вырабатывает военную стратегию и планы ведения военных действий; 3) руководит строительством НОАК, разработкой планов и программ, организацией их выполнения; 4) представляет планы оборонного строительства на рассмотрение Всекитайского собрания народных представителей и ПК BCHП; 5) вводит в действие военные законы, издает директивы и приказы в соответствия с Конституцией и законом; 6) определяет структуру и состав НОАК, задачи и функции органов высшего военного управления, а также военных округов, видов вооруженных сил и родов войск; 7) осуществляет назначение на руководящие должности, ведает вопросами обучения, поощрения и наказания личного состава вооруженных сил в соответствии с общегражданским и военным законодательством; 8) утверждает планы разработки и модернизации образцов оружия и военной техники, осуществляет совместно с Госсоветом руководство военной наукой и военным производством; 9) руководит совместно с Госсоветом КНР исполнением расходной части военного бюджета.


С конца 1920-х гг. со времени создания Красной Армии Китая в вооруженных силах КНР отсутствовало единоначалие*. На уровне округов, армий, корпусов, дивизий и ниже, плоть до роты, все приказы отдавались за подписью двух лиц – командующего (или командира) и комиссара. Единоначалие имелось лишь в низших тактических звеньях – во взводе и в отделении. В каждой роте, как это было заведено еще Мао Цзэдуном в 1930-е гг., имеется партийная ячейка КПК.


Практически все рядовые НОАК – члены китайского Коммунистического союза молодежи (комсомола), что достигается соответствующей системой отбора призывников. Такой отбор возможен благодаря тому, что ежегодный призывной контингент КНР составляет, по ряду оценок, 25 - 26 млн. чел., что более чем на порядок превышает потребности НОАК и Народной вооруженной полиции Министерства общественной безопасности КНР.


Такая роль комиссаров, политработников была заимствована Красной Армией Китая в советской Красной армии, где соответствующий институт возник в годы гражданской войны в России и неоднократно претерпевал изменения. Окончательно институт военных комиссаров, имевших право совместно с командиром руководить всеми аспектами жизнедеятельности соответствующего военного организма, был ликвидирован в СССР в 1942 году. Однако после этого политработники продолжали играть немаловажную роль в «идейно-воспитательной работе» в Вооруженных силах СССР, в определении возможностей продвижения по службе офицеров и т.п.


О важности Центрального военного совета, его особой роли в системе партийно-государственного управления в КНР говорит тот факт, что в свое время Дэн Сяопин, уйдя со всех постов в высшем руководстве Китая, оставил за собой лишь посты Председателя Военного совета ЦК КПК и Председателя ЦВС. Находясь на этих постах, Дэн был способен контролировать действия Председателя КНР – Генерального секретаря ЦК КПК (Цзян Цзэминя) и в случае необходимости серьезно корректировать его действия (вплоть, по-видимому, до отстранения от власти).


В 2000 г. в состав ЦВС в качестве первого заместителя Председателя ЦВС был введен член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Ху Цзиньтао, ставший на XVI съезде КПК преемником Цзян Цзэминя на посту Генерального секретаря ЦК КПК (а затем и избранный Председателем КНР). Ху Цзиньтао была предоставлена возможность заранее «быть посвященным» в тонкости высшего управления китайского государства. Ряд российских экспертов-китаистов считали, что после XVI съезда КПК, когда Генеральным секретарем ЦК КПК, а затем Председателем КНР стал молодой лидер Ху Цзиньтао, а Цзян Цзэминь остался председателем Военного совета ЦК КПК и ЦВС КНР, в Китае установилось своеобразное двоевластие, малозаметное и малопонятное внешнему наблюдателю, которое, впрочем, не расшатало государственно-политическую систему КНР.


Многое говорит о том, что Центральный военный совет — это орган высшего не только военного, но и общегосударственного управления, особенно на чрезвычайный период, в условиях повышенной угрозы внутриполитической стабильности в КНР. По ряду оценок, ЦВС сложился как своего рода «запасной орган» высшей власти в стране в случае разного рода кризисных ситуаций, в которых эффективная в бескризисной ситуации система власти уже не срабатывает.


Такая роль ЦВС (и «больших военных округов», о которых речь пойдет далее), возможно, отражала опасения руководства Китая какого-то периода развития КНР в новейших условиях относительно того, что КПК в кризисных условиях может утратить де-факто роль ведущей силы в стране. На такие предложения мог указывать глубоко проработанный в Китае после распада СССР опыт развитии политической системы Советского Союза в последние годы его существования.


По некоторым данным, работниками Китайской академии общественных наук и рядом других исследовательских организаций в первой половине 1990-х гг. под руководством аппарата ЦК КПК было опрошено более 900 в той или иной степени заметных фигур в политической и общественной жизни СССР из различных государств – бывших республик Советского Союза. На основе этих опросов, проходивших по определенной системе, были сделаны закрытые выводы для руководства КНР для предотвращения и пресечения подобных процессов в Китае.


В соответствии с законом «Об обороне» 1997 г. ЦВС подчинена и Народная вооруженная полиция (НВП) КНР (эквивалент российских Внутренних войск Министерства внутренних дел РФ, трансформированных недавно в войска Национальной гвардии России, автономную организацию, подчиняющуюся непосредственно Президенту РФ), а также войска народного ополчения. – То есть эти формирования подчинены непосредственно Председателю ЦВС, а де-факто eгo заместителю по ЦВС. Вместе с НОАК КНР Народная вооруженная полиция и войска народного ополчения в соответствии с этим законом образуют Вооруженные силы КНР.


Членами Центрального военного совета КНР (и Военного совета ЦК КПК) долгое время оставалось ограниченное число лиц. Помимо самого Председателя, это заместитель председателя ЦВС (иногда два заместителя), министр обороны КНР, начальник Главного политуправления НОАК, начальник Генерального штаба НОАК, начальник вооружений НОАК и начальник тыла НОАК, главкомы ВВС и ВМС НОАК.


В некоторые периоды в состав ЦВС входили также и заместители начальника Главного политического управления. Как правило несколько человек из состава ЦВС были членами Политбюро ЦК КПК, остальные – членами ЦК КПК. Все они имели высшее воинское звание в КНР – генерал-полковник (трехзвездный генерал). В результате нынешней реформы состав ЦВС (и Военного совета ЦК КПК) будет, по-видимому, несколько иным. В большинстве случаев министр обороны в китайской системе стратегического управления не обладал (и не обладает) полномочиями, аналогичными тем, которые есть у руководителей ведомств многих других стран (в т.ч. России и США).


Будучи обычно членом Госсовета КНР, министр обороны, как правило, прежде всего выполняет представительские функции на международной арене. (исключением в этом отношении был, по-видимому, генерал-полковник Цао Ганчюань, входивший в состав Политбюро ЦК КПК и известный, в частности, своими достижениями в военно-техническом оснащении НОАК.)


Одним из важнейших звеньев стратегического управления в КНР до реформы 2015 г. были «большие военные округа», подчинявшиеся руководству Центрального военного совета КНР. Несмотря на явное доминирование сухопутных войск в НОАК КНР, в структуре управления Главное командование Сухопутных войск отсутствовало — подобно тому, как он отсутствовал в структуре органов стратегического управления СССР в ходе Великой Отечественной войны.


До реформы 2015-2016 гг. в КНР существовало семь «больших военных округов»: Шэньянский, Пекинский, Ланьчжоуский, Цзинаньский, Нанкинский, Гуанчжоуский и Чэндуский. Они имели в своем подчинении некоторое число общевойсковых армий, соединения и части различных родов и видов вооруженных сил (в том числе ВВС), части тылового обеспечения, а также командования провинциальных уровней, большинство которых было создано на основе командований старых «малых военных округов» – провинциальных, или командований отдельных гарнизонов.


Командующие и политические комиссары «больших военных округов», каждый из которых имел зоной своей ответственности сразу несколько провинций, были весьма важным элементом обеспечения политической власти из центра, из Пекина. Сами они находились под контролем со стороны Главного политического управления НОАК, подчиняющегося непосредственно Председателю ЦВС КНР. В случае кризисной ситуации внутри страны командующие и политкомиссары «больших военных округов» обладали большими возможностями по установлению чрезвычайного контроля над теми провинциями, которые находились на территории этих округов.


Такая возможность была связана с угрозой утраты централизованного контроля над теми или иными провинциями Китая в случае «потрясений в Поднебесной».


Функции Главного политуправления НОАК были значительно шире, чем они были у Главного политического управления Советской Армии и Военно-морского флота СССР. Помимо подразделений, занимающихся собственно «политработой» – пропагандой и агитацией, обеспечивающих «классическую» деятельность политкомиссаров, в подчинении Главпура НОАК были кадровые органы, которые в Вооруженных силах СССР были вне системы Главпура, а также внутренняя служба безопасности НОАК (в т.ч. военной контрразведки).


Этот орган был аналогичен особым отделам в Красной Армии и в Вооруженных силах СССР, которые на протяжении большей части истории Советского Союза были частью не Вооруженных сил СССР, а сменявших друг друга спецслужб – ВЧК, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ (только в 1941-1945 гг., в годы Великой Отечественной войны, военная контрразведка («Смерш») входила в систему военного ведомства – Народного комиссариата обороны, который в то время возглавлял сам Сталин).


Генеральный штаб НОАК обладал развитой структурой, в чем-то соответствовавшей структуре Генштаба Вооруженных сил СССР.


Ядром Генштаба НОАК всегда было оперативное управление – аналог Главного оперативного управления (ГОУ) Генштаба Вооруженных сил СССР и РФ. В составе китайского Генштаба было несколько подразделений, занимавшихся разными видами разведки. В числе прерогатив этого органа ЦВС были и ряд вопросов, с вязанных с мобилизационной подготовкой ВС; решение же вопросов по оргштатным структурам ВС ГШ НОАК было свойственно в меньшей мере, чем Генштабу ВС СССР или Генштабу ВС РФ.


Ни Министерство госбезопасности (МГБ) КНР, в ведении которого находятся органы контрразведки, ни Министерство общественной безопасности Китая, у которого имеются органы, аналогичные пятому управлению КГБ (боровшемуся против «идеологических диверсий»), не имели полномочий вмешиваться в вопросы обеспечения безопасности внутри НОАК. – Ее вопросы всегда были полностью в компетенции самой системы Центрального военного совета КНР через соответствующую отмеченную выше службу Главного политического управления НОАК.


Многие специалисты отмечали, что эта служба безопасности ведала и уголовными делами в НОАК. Наличие в подчинении Главпура НОАК органов безопасности (независимых от МГБ КНР и Министерства общественной безопасности), а также кадровых органов делали китайское Главное политическое управление на случай возможных «потрясении в Поднебесной» значительно более устойчивой организацией, нежели Главпур Советской Армии и Военно-Морского Флота, не обладавший такими структурами и полномочиями. Отсутствие контроля над НОАК со стороны МГБ КНР значительно отличало (и отличает) систему взаимоотношений между органами госбезопасности и вооруженными силами КНР от той системы, которая существовала в СССР.


Наличие собственной службы безопасности внутри НОАК безусловно подчеркивало особый статус военных в китайской системе власти, в китайском обществе (с учетом отмеченного выше отсутствия единоначалия в НОАК, большего веса политработников, нежели это было в ВС СССР после восстановления в них единоначалия в 1942 году).


Можно считать справедливыми утверждения тех китайских специалистов, которые считали, что Главное политическое управление НОАК до реформы превосходило по своему весу в системе ЦВС КНР Генштаб НОАК.


Нельзя не отметить, что еще до реформы 2015 г. предпринимались усилия по превращению «больших военных округов» в подобие объединенных командований, а Генштаба – в эффективный центр планирования межвидовых операции. Для этого на протяжении ряда лет в качестве заместителя начальника Генштаба НОАК назначались адмиралы от ВМС НОАК и генералы от ВВС НОАК. Но в конечном итоге было признано, что без радикального изменения структуры управления НОАК желательный результат по обеспечению реальной боевой эффективности достигнут не будет.


Из книги: Кокошин А.А. Военная реформа в КНР 2015-2020 гг.: оборонные, внешнеполитические и внутриполитические аспекты. Издание 2-е, расширенное и дополненное. Москва: Изд. ИСПИ РАН, 2016.



НОАК / 974 / Writer / Теги: история, кпк, политика, армия / Рейтинг: 0 / 0
Всего комментариев: 0
Похожие новости: